Максим Андреевич Далин - Время коротко

Мне нравится всё чистое.

Чистая вода всегда есть в туалете. Но я пью газировку, кофе или фруктовый сок. Водой я мою ладони, когда испачкаю их жиром. Я уже не ем масла — здесь слишком много пищи, чтобы мне хотелось сплошного жира. Я знаю, что люди хотят отравить меня ядом, но они слишком глупы: они кладут ядовитую пищу далеко от съедобной. К тому же есть пища, которую нельзя отравить вообще — орехи, яйца. В моём тайнике лежат орехи — на всякий случай.

Всякий на моём месте расслабился бы. Но я не таков. Я не забываю ни на минуту: время коротко. Я хочу существовать ещё. Мне нравится существование.

В нём есть чистая радость. Звуки.

Вечером их издают люди в большом помещении, где светло. Туда люди приходят есть, но сам я не ем там никогда. Слишком опасно. Я прихожу туда только слушать.

Я иду вдоль стены, мимо столов, за которыми сидят люди. Даже если со стола упал кусочек пищи, я не беру. Я сыт. Я пробираюсь к месту, где сидят другие люди, те, кто издаёт звуки. Я сажусь в тени, оборачиваюсь хвостом и слушаю. Мне хорошо.

Если никто не заметит меня — повезёт.

* * *

— Сукин сын, — сказал дезинфектор беззлобно. — И эту приманку забраковал.

Дезинфектор поднял и сунул в пакет кусочек мяса, пропитанного цианидом.

— Хитрый Дмитрий, — печально кивнул менеджер. — Ест только на складе или в кухне. Говорю поварам: смотрите, всё надо убирать, чтобы идеально чистый был пищеблок, но стоит оставить хоть что-то…

— Ну, выкладывать отраву рядом с продуктами я права не имею, — сказал дезинфектор. — Похоже, вам надо закрываться, освобождать склад, устроить правильную облаву… Чоткий крысан, я бы сказал, — усмехнулся он вдруг. — Сколько вам стоит этот гад?

— Ну, любит камамбер и бри, — хмыкнул менеджер. — Это ещё ничего. Изгадил кучу льняного белья. Омара под майонезом обгрыз — это дороже стало. Кофе выпил из чашки шефа — того чуть удар не хватил. Но мы пережили бы, если бы этот засранец не выходил по вечерам в зал музыку послушать! Эстет, его мать… Все наши в курсе, клиентки уже раза три видели… Угробит он заведению репутацию, как пить дать!

— Угробит, — кивнул дезинфектор. Он уже давно работал в службе ликвидации крыс, не питал иллюзий и испытывал к подопечным то чуть прикрытое показной ненавистью уважение, какое Кутузов чувствовал к Наполеону.

Больше всего ему хотелось бы отловить Чоткого живьём. Понаблюдать за ним в виварии… да что там! Дать пожить. Не убивать существо, в котором дезинфектор чувствовал изощрённый насмешливый разум. Но было совершенно очевидно, что это не удастся.

Серые бойцы не сдаются живьём. Чоткий, в конце концов, проколется тоже. Даже лучшие из диверсантов на чём-нибудь да сгорают. Именно этот — вероятно, на орехах. Он очень любит орехи…

Если удастся отравить Чоткого, фирма получит премию. А дезинфектор будет чувствовать себя, как снайпер на войне. Он исполняет долг.

А откуда чувство вины?

--">