Джеральд Даррелл - Птица-хохотунтья.

катимся?! Что было бы, если бы мы думали о черепахах во время  Трафальгарского сражения, или битвы при Сомме^[11]! Говорю тебе, в наше время у люди не понимают простых вещей. 

— Так в чем сложность? — заинтересовался Питер.

— Ну, переговоры продолжаются, но трудно, — этот король хитрый черномазый. Учеба в Итоне пошла ему на пользу. И он сдерет с нас три шкуры, помяни мое слово! Он знает историю с черепахами и понимает, что деваться нам некуда. Британское правительство шантажируют черепахами, до́жили!

— А наша база, принесет ли она пользу зенкалийцам? — поинтересовался Питер. 

— Несомненно! Как раз то, что им нужно… много моряков и летчиков, прекрасных честных парней, тратящих свои деньги на сувениры и… э-э… э-э… ну, на все то, на что моряки и летчики тратят деньги. Гидроэлектростанция создаст массу рабочих мест. Все это будет прекрасно для острова, что бы там ни говорил этот олух Олифант. Но ситуация щекотливая. Король еще не дал окончательного согласия. А какие громкие имена замешаны! Лорд Хаммер! «Хаммерстайн-энд-Гэллоп»! Они и будут строить плотину — конечно же, должен быть проведен тендер, но, но на самом деле это просто формальность. В общем, ситуация в высшей степени деликатная, и поэтому я не хочу, чтобы ты раскачивал лодку, слышишь?

— Да, сэр, — почтительно ответил Питер.

— Я просто хочу, чтобы ты держал ухо востро и докладывал мне, если что-то нехорошее случится, понимаешь? Мы просто не можем быть слишком осторожны, когда имеем дело с этими черномазыми. 

И вот теперь в открытом море, на пути к Зенкали Питер мрачно размышлял, не похоронит ли его в море бравый капитан Паппас. Вскоре, поскольку в желудке у него не осталось ничего, что еще можно было бы извергнуть наружу, он провалился в беспокойный сон.

Проснувшись поутру, Питер увидел, что шторм утих и корабль пыхтит по лазурному морю. Небо было голубым, маленькие стайки летучих рыбок выскакивали из сверкающей поверхности моря и пролетали перед самым носом у суденышка, а в небе недвижно парили два альбатроса, без всяких усилий поспевая за судном, будто привязанные к корме невидимыми нитями. Чувствуя себя намного лучше, — хорошая погода придавала бодрости, Питер направился в крошечный салон в поисках завтрака. Там уже сидел, удобно устроившись, капитан Паппас и жадно жевал. Перед ним стояла громадная тарелка, на ней  — яичница с колбасой, фасолью, хлебом и кусками сала.

— Доброе утро, доброе утро, — ухитрился весело воскликнуть капитан с набитым ртом. — Хорошо спалось, а?

— Неплохо, — покривил душой Питер, с содроганием отводя глаза от тарелки капитана.

— Хорошо, хорошо, а теперь нужно хорошо позавтракать, да? Побольше бекона и яиц, нет? У меня на корабле чертовски хороший повар, он приготовит все, что угодно.

— Спасибо. Мне бы только кофе с тостами, если можно. — Поспешил отказаться Питер

Капитан проревел приказание, — появились кофе и тосты. Он долго молчал, ковыряясь спичкой в зубах, наблюдая за Питером отеческим взглядом, и, наконец, изрек:

— Вы никогда раньше не были в Зенкали?

— Нет, никогда, но знаю, что это прекрасный остров.

— Красив, очень, очень красив. Красив почти как греческий остров. Но, конечно, это не Греция… но… нет… здесь полно этих ниггеров, ты понимаешь? С ними все в порядке, но они очень примитивны. Не такие цивилизованные, как греки, понимаешь?

— Да, — Питера удивило, что местное население называют ниггерами накануне самоопределения. — Я так понимаю, они скоро получат самоуправление?

— Самоуправление... самоуправление! — взревел капитан Паппас. — Это не самоуправление для Зенкали. Нет, нет, мистер Фокстрот, это только самоуправление для Кинги.

— Кинги? Что такое Кинги? — Питер отказался от всяких попыток заставить капитана запомнить его имя.

— Кинги  это король. — Капитан был очень удивлен невежеством Питера.

— И ты называешь его Кинги? Разве это не похоже ну… на… оскорбление монарха? Не слишком ли грубо его так называть?

— Нет, не грубо. Он сам называет себя Кинги. Это его… так сказать… прозвице.

— Прозвище? 

— Может быть, и это тоже, — с сомнением сказал капитан. — Все называют его Кинги.  Видите ли, мистер Фокстрот, на Зенкали два племени, фангуасы и гинкасы, понятно?  Фангуасы — большое племя… может быть, пятьдесят тысяч человек. Кинги — король фангуасов, понятно? Племя гинкасов — очень маленькое… может --">