Семён Владимирович Узин - Имя на карте

Попыхивая трубкой, император не спеша перелистывает рукопись и размашисто перечеркивает отдельные абзацы, тут же вписывая новый текст.

Нартов тоже занят делом — присев на низкий стульчик, он читает какой-то фолиант, всякий раз слюнявя палец, прежде чем перевернуть страницу.

— Константиныч, — говорит через некоторое время Петр, не отрываясь от своего занятия, — подай уголька, трубка погасла.

И когда Нартов подносит ему зажатый в щипцах раскаленный докрасна уголек, шумно раскуривает трубку и откладывает перо.

— Отдохнули бы, Петр Лексеич, — говорит Нартов, укоризненно глядя на своего царственного товарища. — Медикусы что сказывали? Покой вам надобен и отвлечение от дел государственных. А вы сии предписания никаким манером исполнять не желаете.

— Наставления медикусов изрядно мне прискучили, — усмехается император, — да и недосуг мне им следовать. Вона никак сочинение пропозиции для Камчатской экспедиции довершить не могу. Какие уж тут отвлечения. Мешкать в деле сем никак мне невозможно. Ты это должен разуметь, Константиныч.

— Как не разуметь, Петр Лексеич, коли печетесь вы всей душой о пользе и славе отечества нашего…

— Мню я, — задумчиво произносит Петр, сделав знак Нартову помолчать, — что, оградя отечество безопасностью от неприятеля, надлежит стараться находить славу государству через искусство и науки.

— Мысль, достойная великого и мудрого государя! — с искренним восхищением восклицает Нартов. — Немало усилий предпринято вашим величеством к умножению славы российской. Сие ведомо ныне всем просвещенным иноземцам доподлинно.

— Полно тебе, Константиныч, льстивыми речами меня опутывать, — добродушно ворчит Петр. — Наслушался я их от придворных шаркунов изрядно. Ступай-ка ты лучше к дежурному офицеру да вели ему нарочного к генерал-адмиралу Апраксину послать, чтоб сей же час ко мне явился.

Нартов поспешно вышел из кабинета, а Петр снова взялся за перо. За этим занятием и застал его Апраксин, прибывший во дворец и оставивший в разгаре пира своих многочисленных гостей. Сопровождаемый Нартовым, он вошел в кабинет и отвесил по всей форме поклон, успев при этом бросить мимолетный взгляд на императора, надеясь по выражению его лица определить, гнев или милость его ожидают.

— Здорово ли живешь, Федор Матвеич? — спросил Петр, дружески кивнув своему генерал-адмиралу, и, не дожидаясь ответа, продолжал: — Вижу, вижу по физиогномии твоей, что дружков развеселых покинул ты в неурочный час. Не обессудь, что не откликнулся на приглашение, худое здоровье заставило сидеть дома. И вспомнил я, коротая время, то, о чем мыслил давно и что другие дела предпринять мешали, то есть о дороге через Ледовитое море в Китай и Индию. На сей карте, — Петр ткнул пальцем в сторону стола, на котором была разложена карта, — сочинитель ее фламандский космограф Меркаторус проложил путь, называемый Аниант, не напрасно…

Апраксин подошел к столу и склонился над картой. На ней, в том месте, где земли азиатские сходились с американскими был изображен пролив, их разделяющий, тот самый, о котором толковал его собеседник.

— Осмелюсь напомнить вашему величеству, — сказал генерал-адмирал, осторожно расправляя пухлыми пальцами локоны своего напудренного парика, — что попытка к сему была предпринята тому шесть лет назад навигаторами нашими Иваном Евреиновым да Федором Лужиным. Собственной рукой вашего величества предписывался им розыск того, сошлась ли Америка с Азией. Надлежало зело тщательно проверить не только зюйд и норд, но и ост и вест и все исправно на карте поставить.

— Знаю, знаю, — нетерпеливо перебил Петр, — оные навигаторы, потеряв якоря, смогли достигнуть лишь пятого Курильского острова, а искать сей пролив надобно много севернее. Да и что они могли сделать столь малыми силами? А между тем в последнем вояже моем в Европу в разговорах слышал я от ученых людей, что такое обретение возможно. Не будем ли мы в исследовании этого пути счастливее голландских и аглицких мореходцев, которые многократно покушались обыскивать берега американские? — Царь пристально посмотрел на Апраксина, подергивая усом. — О сем написал я инструкцию, распоряжение же сие, Федор Матвеич, за болезнью моею, поручаю твоему попечению, дабы точно по пунктам, до кого они принадлежат, исполнено было.

Апраксин сосредоточенно слушал, кивая время от времени головой.

Петр собрал разрозненные --">