Адольф Гофмейстер - Вид с пирамид

на Первом съезде советских писателей.

В 20—30-х годах Гофмейстер принадлежал к левым кругам чешской творческой интеллигенции. Чуть ли не все видные чешские писатели, художники, композиторы, критики запечатлены в его выразительных рисунках. Эти рисунки лаконичны и красноречивы. Четкая линия карандаша, опуская общее, всегда умело выделяет в портрете характерное, передавая неповторимый индивидуальный облик человека.

Друзей Гофмейстер рисовал с веселой и доброй усмешкой, но почерк карикатуриста становился ироническим и гневным, когда его вдохновляла ненависть к врагу. «Чем острее классовый бой, тем больше утрачивает сатира и карикатура свою шутливую легкость, становясь оружием», — писал Гофмейстер в своей интересной книге «Сто лет чешской карикатуры»^[1]. Гофмейстер стал автором ряда резких антифашистских карикатур. Когда Гитлер оккупировал Чехословакию, Гофмейстеру удалось после долгих мытарств по лагерям для беженцев во Франции, Марокко и Португалии пробраться в США, где он продолжал выступать с антифашистскими произведениями.

После освобождения Чехословакии художник вернулся на родину и сразу же включился в большую общественную и культурную деятельность. Гофмейстер по-прежнему много путешествует, много пишет, много рисует. Он создает новые книги об Америке, о Китае, о Японии, веселую и поучительную книжку для детей о разных странах мира — «Кто не верит, пусть проверит» (1956 г.)^[2]. Взгляд писателя стал зорче, интересы глубже, опыт и знания несравненно богаче. В 1958 году, переиздавая свои репортажи 30-х годов, Гофмейстер писал: «Я отдаю предпочтение незрелой молодости перед зрелой скукой и перезрелой фразой»^[3]. Незрелость суждений осталась давно позади, а вот задорную молодость восприятия художник сохранил. По-прежнему свежими и острыми остались его слог и рисунки. В этом главное достоинство новых его репортажей, в том числе и «Вида с пирамид». Книга действительно заслуживает внимания всех, кто интересуется современным Египтом. Описывая эту страну «нагроможденных контрастов», автор видит и приветствует пробуждение национального самосознания египетского народа, говорит о его ненависти к колонизаторам.

Гофмейстер описывает Каир, путешествие по Нилу, нехитрый быт египетских крестьян, Суэцкий канал, свое знакомство с культурными памятниками старины. Попутно — всегда в связи с какими-нибудь впечатлениями от современного Египта — он в краткой и остроумной форме вспоминает о крупнейших событиях в многовековой истории Египта, рассказывает о разгадке тайны древнеегипетской письменности Шампольоном и одновременно его биографию, задумывается над смыслом смены религий в Египте. С большим уважением и в то же время с доброй шутливостью пишет Гофмейстер об одном из своих спутников — старейшем чешском египтологе Франтишеке Лексе (187о–1960). Значительный интерес представляют замечания Гофмейстера о египетском искусстве.

С некоторыми теоретическими суждениями А. Гофмейстера, высказанными им в разных книгах в связи с общими вопросами искусства, можно спорить. Решительно восставая против натуралистического копирования действительности, он порой с недоверием в духе чешского «авангардизма» 20— 30-х годов относится к понятию «реализм». Можно дискутировать об определении Гофмейстером «современного стиля». Но важно другое. Гофмейстеру в искусстве ненавистна как бездушная фотография, так и бесплотная абстракция. В книге репортажей о Японии, рассказывая о некоторых модных японских художниках. Гофмейстер пишет: «Эклектическая абстракция и натурализм до такой степени сгладили и затушевали различия, что искусство перестало быть национальным, а поэтому оно не могло стать и интернациональным — оно было лишь «ремесленно-нудным»^[4]. В книге «Вид с пирамид» привлекает умение Гофмейстера подметить и оценить национальную специфику искусства и отнестись с глубоким уважением к национальной традиции. У Гофмейстера свой, «личный» подход к древней египетской живописи; иной раз он не без юмора обнаруживает неожиданное сходство этой живописи с картинами современных художников. Но всегда и во всем чувствуешь, что о памятниках искусства рассказывает большой и тонкий знаток, талантливый художник, рассказывает весело и живо, приближая к читателю своеобразие и прелесть «древнейшей живописи мира».

Непринужденная, лирическая, «личная» манера повествования — --">