Сергей Николаевич Рыбаков - Под водой в Антарктике

неуловимое мерцание толщи воды; свет казался рассеянным и шедшим со всех сторон. Бездна, сине-черная пустота беспредельного океана, жуткая из-за своей недоступности, манила.

Я взглянул наверх и замер от неожиданности: снизу лед представлялся сводом громадной пещеры, края которой сливались с водой. В местах торошений глыбы льда стояли наклонно, опускаясь вниз на 10–15 м. Вдали очертания торосов казались хаосом каких-то фантастических нагромождений, а дальше, за пределами четкой видимости, там, где сиреневая дымка переходила в черные провалы льда, не освещенного солнцем, море и лед составляли единое целое. Фиолетовый кристалл воды был разрезан на многие части световыми лучами, повторяющими очертания трещин на поверхности припая и образующими в толще льда световой лабиринт. Встречая вертикальные и наклонные массы льда, солнечный луч высвечивал отдельные участки, которые, фокусируя свет, сами светились внутренним бирюзовым светом на черно-фиолетовом фоне воды. Я задержал дыхание. Пузыри воздуха устремились к поверхности, увеличиваясь в объеме до крупных сверкающих шаров, которые лопались при соприкосновении со льдом, растекаясь под припаем наподобие блестящих лужиц ртути.

Наступила полная тишина.

В воде множество разнообразных планктонных организмов. Наиболее крупные из них — куполообразные медузы и овальные гребневики.

Для большинства мелких характерна огромная поверхность тела. Увеличение этой поверхности за счет причудливой формы, многочисленных ножек, выростов и сложных стабилизирующих образований — результат необходимости повысить силу трения между организмом и слоем воды, любым способом воспрепятствовать перемещению вниз под действием силы тяжести.

Отростки, ножки и реснички планктонных животных находятся в постоянном движении, что также помогает противостоять погружению. Большинство этих животных прозрачно и бесцветно.

В прозрачной толще воды издали все они кажутся как бы висящими на невидимых нитях. Застывшие в безмолвном оцепенении, эти удивительные животные гипнотизируют меня, и на какое-то время я застываю.

Из этого состояния меня выводит резкий рывок сигнального конца: «Как себя чувствуешь?» Дергаю в ответ один раз: «Все хорошо».

Холода не ощущаю, хотя вода имеет отрицательную температуру — 1,9°. Дотягиваюсь до манометра, на нем 40 атм. Я нахожусь здесь уже достаточно долго, пора подниматься. Взглядом скольжу по сигнальному концу. Там, где он выходит на поверхность, видна сплошная белая масса — это снег и лед. Всплываю на два метра. Лишний воздух со звонким бульканьем выходит из костюма, и я, не делая движений, медленно поднимаюсь. Пробиваю головой поверхность воды и инстинктивно закрываю глаза: бьет яркий, ослепительный солнечный свет.

* * *

Идея применить водолазный метод для гидробиологических исследований у берегов Антарктики принадлежала М. В. Проппу, бывшему в 60-х годах руководителем группы подводных исследований Мурманского морского биологического института (ММБИ). Метод гидробиологических исследований с помощью легководолазной техники начал активно применяться в те годы в Зоологическом институте АН СССР и ММБИ. Непосредственное проведение исследований под водой открыло целое направление в изучении морских организмов. Оказалось возможным наблюдать поведение отдельных животных и малые сообщества в их природной среде, установить подлинное распределение их по глубинам и проследить различные формы зависимости животных друг от Друга. Повысилась точность количественных и качественных сборов, а также сохранность образцов флоры и фауны, собранных на дне. Удалось получить наиболее достоверные данные о рельефе морского дна и грунтах.

Гидробиологические исследования в Антарктике выполнялись и ранее океанографическими экспедициями, но они проводились с судов и охватывали главным образом районы открытого океана. Непосредственно у берегов континента, где глубины не превышают 100 м, работы не проводились из-за тяжелых ледовых условий. Однако прибрежная зона представляет наибольший интерес, так как именно здесь происходят основные процессы фотосинтеза органического вещества. Поэтому данные по продуктивности флоры и фауны Антарктики в целом без знаний видового состава мелководной зоны были бы далеко не полными.

Крупные суда, такие, как «Обь», не могут активно перемещаться непосредственно у берега главным --">