Бернард Корнуэлл - Ярость стрелка Шарпа

кому?

— Некоему сеньору Пламмеру.

Кофейня Чинто-Торрес находилась на Калле-Анча.

— Итак, в своем следующем сообщении ты должен назвать этому Пламмеру место встречи? Место, где состоится обмен?

— Да, святой отец.

— Ты очень помог мне, сын мой. — Отец Монсени протянул руку, как бы желая помочь Хурадо подняться, и тот лишь в последний миг увидел в другой руке священника направленный ему в горло кинжал. Все получилось не так легко, как ожидал священник, тем не менее отточенная сталь сделала дело, разрезав глотку, артерию и мышцы. Сутенер дернулся и захрипел. Монсени придержал умирающего. Крови было много, но на черной сутане она будет не видна. Часть ее просочилась через пол в расположенную ниже мастерскую шорника. Хурадо наконец затих. Монсени перекрестил мертвеца и произнес короткую молитву по отошедшей душе. Потом убрал кинжал, вытер руки об одежду убитого и шагнул к бюро. В одном из ящиков он нашел пачку денег, которую засунул за голенище левого сапога. Собрал и перевязал письма. Завернул их в снятую с подушки наволочку и, чтобы не промокли, спрятал поближе к телу, под рубашку. Налил из графина хересу. Потягивая вино, он думал о девушке, которой были адресованы письма. Монсени знал, что она живет неподалеку, через две улицы. Знал, что у нее осталось шесть писем. У него было пятнадцать. Более чем достаточно, решил он. К тому же обладательница писем, скорее всего, не дома, а обслуживает какого-нибудь богатого клиента.

Священник задул свечу и вышел в ночь, туда, где волны взбивали пену, обрушиваясь на волнолом, и где в кромешной тьме хлопали огромные паруса. Отец Сальвадор Монсени, убийца, священник и патриот, только что спас Испанию.

Все начиналось так хорошо.

В сиянии лунной ночи река Гвадиана лежала перед легкой ротой Южного Эссекского батальона окутанной туманом лентой расплавленного серебра, медленно изливающегося между черными холмами. На ближайшем к роте холме располагался форт Жозеф, названный так в честь брата Наполеона, французской марионетки на испанском троне, тогда как на другом берегу поместился форт Жозефина, прославлявший отвергнутую супругу императора. Форт Жозеф находился в Португалии, форт Жозефина — в Испании, и их соединял мост.

Шесть легких рот были посланы сюда из Лиссабона под командованием бригадного генерала сэра Барнаби Муна. Для бригадира Муна, набирающего популярность генерала, офицера с большим будущим, то было первое самостоятельное предприятие. Если все пройдет как надо, если мост будет взорван, то и будущее Муна развернется перед ним такой же блестящей рекой, как та, что катилась сейчас между холмами.

И все начиналось так хорошо. На рассвете под прикрытием тумана шесть рот переправились через Тежу и прошли маршем по Южной Португалии, находившейся формально под контролем французов, но в действительности, как уверяли партизаны, оставленной ими за исключением нескольких гарнизонов. Теперь, через четыре дня после выхода из Лиссабона, они вышли к реке и мосту. Близилась заря. Британские войска находились на западном берегу Гвадианы, там, где навис над рекой форт Жозеф, очертания которого вырисовывались в свете костров за огневыми позициями. Занимающаяся заря приглушала этот свет, но в амбразурах то и дело проступали человеческие силуэты.

Французы не спали. Британцы знали об этом, потому что слышали возвещающие побудку звуки горнов сначала в дальнем форте Жозефина, потом в форте Жозеф, хотя это еще не значило, что противник проснулся. Мужчины, когда их день изо дня будят в предрассветной прохладе, научаются уносить сны с собой, на укрепления. Со стороны кажется, что они бдительно и зорко всматриваются в сереющие сумерки и готовы отразить утреннюю атаку, а на самом деле солдаты думают о женщинах: о женщинах, оставшихся во Франции, о женщинах, спящих в бараках, о женщинах, с которыми им хотелось бы спать сейчас в форте, о женщинах, о которых они могут только мечтать, о женщинах… Они еще дремлют.

К тому же на протяжении всей зимы их никто не беспокоил. Да, в горах есть guerrilleros, но они редко приближаются к фортам, в амбразуры которых выглядывают пушки, а крестьяне вооружены только мушкетами — слишком слабым оружием против артиллерии. Португальские и испанские партизаны либо устраивали засады на французских фуражиров, обеспечивавших продовольствием войска, осадившие Бадахос в тридцати милях к северу, либо нападали на отряды маршала Виктора, --">