Айлин Вульф - Лорд и леди Шервуда. Том 3

– Вилл, не верь ему! – крикнула Марианна. – Он не убьет меня сейчас!

– Хочешь проверить, кто из нас прав: она или я? – усмехнулся Гай, не сводя глаз с Вилла.

Тяжело дыша, Вилл мгновение смотрел на кровь, струйкой сочившуюся по шее Марианны из-под ножа Гая, и швырнул оба меча на землю. Ратники немедленно окружили его, и Вилл, не сопротивляясь, позволил связать ему руки. Торжествующе хмыкнув, Гай убрал нож от шеи Марианны.

– Обыщите его со всей тщательностью! – приказал он ратникам, которые связывали Вилла. – Мне не нужны неприятные сюрпризы!

Ратники вытащили из-за пояса Вилла нож, нашли еще два – один под курткой, другой в сапоге, отбросили их в сторону и отошли от пленника. Гай удовлетворенно кивнул, рывком поднял Марианну на ноги и небрежным сильным движением толкнул ее в спину так, что она, пролетев несколько шагов, чуть не упала, если бы Вилл, сделав шаг в сторону, не поймал ее своим плечом. Она прижалась лбом к его шее и скрипнула зубами от бессильного гнева на саму себя. Вилл опустил на нее глаза и еле слышно сказал Марианне на ухо:

– Ты сейчас поднимешь голову, повернешься к ним лицом. В твоих глазах не должно быть слез, а на лице – страха. Поняла?

– Да, – шепнула в ответ Марианна и, вскинув голову, посмотрела ему в глаза.

Он на миг сомкнул веки в знак того, что пора. Она резко обернулась, встав рядом с ним плечом к плечу, и Гая одинаковым холодом встретили две пары глаз – янтарные и серебристые. Не смущенный их взглядами, он уперся кулаками в бока, осмотрел поле боя и высокомерно усмехнулся.

– Итак, чтобы захватить беременную женщину и раненого Скарлета, понадобилось потерять четырех человек и мою лучшую лошадь!

Гай обвел гневным взглядом ратников, которые поспешно опускали глаза, едва лишь встретившись с мрачными глазами своего господина, и негромко добавил:

– Славное у меня войско! Нечего сказать!

– Ведьма!

Хьюберт стремительно подошел к Марианне, схватил ее за ворот куртки и замахнулся.

– Не смей! – сквозь зубы приказал ему Вилл, и одновременно с его возгласом Гай перехватил руку Хьюберта со словами:

– Как ты смеешь, простолюдин, поднимать руку на знатную леди?

Хьюберт крепко стиснул губы и, не выдержав его пронзительного взгляда, покорно склонил голову и, выпустив Марианну, отступил на шаг назад. Гай между тем обстоятельно и неторопливо рассматривал Вилла.

– Прими мое искреннее восхищение! – наконец сказал он. – За несколько минут расправиться с четырьмя, да еще будучи раненым! Веришь ли, Вилл, я всегда жалел, что ты служишь своему брату, а не мне.

Вилл повел глазами в сторону Хьюберта и, усмехнувшись, ответил:

– Тебе больше по сердцу слуги иного рода. Те, что отличаются подлостью, а не преданностью.

Посмотрев в глаза Вилла, где презрение смешалось с ненавистью, Хьюберт пожал плечами:

– Сердись на себя самого, Вилл. Тебя сюда никто не звал. Сэру Гаю была нужна только она! – и он указал подбородком на Марианну.

– Что же ты наделал, паршивый щенок? – усмехнулся Вилл. – Ты сам понимаешь, что только что подписал себе приговор?

– И кто его приведет в исполнение? – рассмеялся Хьюберт. – Твой брат? Я не боюсь его!

– Боишься! – улыбнулся Вилл. – Еще как боишься!

Хьюберт молча смотрел на него и покусывал губы, впервые не найдя слов для ответа. Его охватил внезапный страх, когда он представил лорда Шервуда – уже знающего о том, что произошло, и неумолимо, подобно матерому волку, идущему по его, Хьюберта, следу. С трудом заставив себя оторвать взгляд от Вилла, Хьюберт тут же попал под прицел жестко прищуренных глаз Марианны.

– Тебе никто не говорил, что нет греха тяжелее предательства? – осведомилась Марианна, разглядывая Хьюберта с откровенной брезгливостью.

– Тебе, моя госпожа, сегодня представится возможность доказать свою преданность вольному Шервуду! – оскалился он в ответ.

– На этом обмен любезностями будем считать законченным, – холодно сказал Гай и обернулся к командиру своей дружины. Тот все это время стоял поодаль, наблюдая за происходящим с каменно-неподвижным лицом. – Джеффри, подведи к лорду Уильяму Рочестеру его коня. Леди Марианну я повезу сам.

– Может быть, следует оставить засаду, милорд? – осторожно спросил Хьюберт, бросив опасливый взгляд на Джеффри, хранившего молчание, как и все остальные ратники.