Михаил Васильевич Шелест - Араб с острова Банда

меня.

— И у моего брата Генриха?

— Я не раскрою тайны, но у моего короля тоже нет наследника и есть жена, с которой о хотел бы развестись.

— Вы уполномочены королём обсуждать его личные дела?

— В Англии дела короны, не дела короля. Дела короны — дела аристократии.

— Даже так?!

— Да, ваше величество.

— У нас не так. Я отрублю голову любому, кто будет обсуждать МОИ дела.

— Я учту это, ваше величество.

— Митрополит говорил о каких-то ваших землях в Новом Свете… Где это?

— Это очень далеко, ваше величество.

— И большие земли?

— Как Московия.

— Как Московия?! — Удивился государь.

— Немного больше, но без ваших окраинных земель.

Василий Третий поднялся с трона и спустившись по ступенькам, стал прохаживаться по тронному залу. Встал со стула и я.

— И какие бесы занесли вас сюда, герцог? — Спросил он останавливаясь передо мной.

— Я хотел увидеть родину моих предков.

— Ах да! Даниил говорил. И как вам «родина»?

— Холодно. У нас там жарче.

Царь нервно прошёлся до стены и обратно.

— Что у вас есть? На ВАШЕЙ земле, — спросил он нервно, делая акцент на слове «вашей».

— Я торгую крепким тяжёлым деревом, красным крепким лёгким деревом, земляным яблоком, маисом. Последние — очень полезные для выращивания растения. Не растут нигде больше в мире. И специи.

— Золото, серебро? — Спросил царь буднично.

— Есть.

Царь крякнул и вскинул руки.

— Ну почему, Боже!? — Почти простонал он. — Почему везде есть, а у нас нет.

Я промолчал. Царь еще прошёлся до стены и обратно.

— Какого рода были ваши предки, вы говорите? Расскажите вашу сказку.

— Шиловские, ваше величество. Так дед говорил. Дед Михаил Константинович Шиловский. Предки участвовали в крестовом походе и пришли из Рима и служили у Князя Даниила Романовича Галицкого.

— Галицкий был славный князь, правнук Владимира Мономаха, — тихо сказал царь, и я продолжил после некоторой паузы.

— Деда назвали в честь его деда, участвовавшего в битве киевского князя Мстислава с Гедимином. Прапрадед был убит в этом бою, а прадед и другие Шиловские перешли на службу к Великому Князю Рязанскому, у которого служили воеводами и окольничьими. Дед был захвачен крымским ханом и продан венецианскому купцу, а тот перепродал его португальскому мореплавателю Диашу. Дед воевал хорошо и Диаш усыновил моего отца, когда дед погиб. У Диаша не было своих детей. Он был воином и мореплавателем и не успел обзавестись наследниками.

Царь посмотрел на меня, скривив лицо, но я, не замечая его эмоций, продолжал.

— Мой отец, возглавив род Диаш, продолжил дело его приёмного отца, открыл проход в Индийский океан и те земли, о которых я вам говорил. У меня есть с собой документ, подтверждающий мои слова. И я сам открыл острова «Пряностей». Я обошёл на корабле вокруг мира, великий государь.

И я не врал. Я, действительно, раньше Мартинеса прошёл до островов Пряностей Тихим океаном, и открыл всё открытое им. Только мне не нужна была слава, мне нужны были земли.

— Так вы знаете мир?

— Я знаю мир, как свой… кошель.

— И у вас есть… э-э-э… мапы? Так, кажется, у вас называют рисунки с реками и озёрами.

— Есть, государь.

— Так-так… И вы хотите принять православие?

— Да, государь.

— И вы хотели бы принять наше подданство?

— Э-э-э-э…. — Удивился я. — Это предложение?

— Почему бы и нет? — Спросил Василий Иванович.

— Видите ли, великий государь… — Протянул я, не зная, как выкрутиться. — Не будет ли сей шаг опрометчивым?

— Что вы имеете ввиду? Что вас смущает? Вы же перешли из португальского в английское подданство. Переходите теперь в наше.

— Ваше предложение, весьма лестно для меня, но вы меня совсем не знаете. Да и я совсем не знаю Русь. Я не знаю ваших законов. Вы мне отрубите голову, великий государь.

Иван Васильевич рассмеялся.

— И ещё… Португалия и Англия партнёры и связаны… э-э-э-э… Рыцарскими обязательствами. Я не могу… Я ограничен словом. Если я стану вашим подданным, я потеряю мои земли. Мы не сможем их защитить, великий государь. Это слишком далеко от Руси.

Царь снова прошёлся до стены и обратно.

— Вас сдерживает только это? — Спросил он меня.

Мне он нравился. Он держал меня за жабры уверенно и крепко.

— Ну, так, мы не будем никому об этом говорить, — сказал он, глядя на меня смеющимися глазами.

Василию Ивановичу на вид было около --">