Игорь Метальский - Билли Кид и перестройка

кооперативы и кое-чего добились. Пытаясь разобраться в окружающей неразберихе, мы поддерживали тех, кто «боролся за демократию». Мы не желали возврата к советским временам и приветствовали все новое. Год назад мы пересеклись с Андреем Петровичем Максимовым, бывшим профессором, и он позвал меня и Сашку к себе в фирму. Видимо, счел, что толковые ребята с хорошим образованием и с боевым опытом ему пригодятся. Максимов ушел в зарабатывание раньше нас — он рассказывал нам, что еще в середине 80-х он начал проводить научные договора через народившихся обнальщиков — и к моменту нашей встречи уже сколотил немалый капиталец.

А еще через пару месяцев он решил окунуться в политику и выбираться в Облдуму. Мы с Сашкой оказались в его штабе и принялись за работу с вдохновением, наивно полагая, что у нашей команды скоро будет возможность всерьез бороться за справедливое устройство нового общества.

Однако через некоторое время наши розовые очки начали тускнеть. Красивые лозунги оказались прикрытием борьбы за власть и деньги, и использовались для вербовки наивного электората — молодых и не очень людей, которые, как и мы, «хотели перемен», свободы зарабатывать, путешествовать, высказываться… ну в общем, вы понимаете.

Фактически — что «демократы», что «коммунисты», что прочие, действовали одинаково — интриговали, подкупали, объединялись в группы и союзы, а иногда и физически устраняли неугодных, ради одного и того же — власти и денег. На высокие цели и на идеи они забили, однако не забывали их декларировать с трибун.

Сашка начал понимать все это раньше меня. Однажды он объявил, что уходит от Максимова, а чуть позже сообщил мне, что собрался свалить. В Израиль, или Штаты, или куда получится.

И свалил.

А у меня к тому моменту вдруг закрутилось с Юлей, дочкой Максимова. Стройная миловидная брюнетка с большими умными глазами покорила меня ироничной улыбкой и тем, что, по-видимому, я ей тоже понравился. Как-то все совпало — ей двадцать пять, мне тридцать, она симпатичная, да и я вроде ничего, все классно в постели и есть о чем поговорить вне ее. Так что мой «служебный» роман, о котором мы пока старались не распространяться, оттеснил мои прочие заботы, и я только отмахивался от Сашки, когда он звал меня с собой.

Но потом все рухнуло.

В самом деле, чего я тут болтаюсь? Из коммерции ушел, в бандиты не хочу, в политику больше не верю. Вокруг черт-те что творится — одни стреляют, другие богатеют, третьи, наоборот, все теряют.

Сашка прав. Как в том анекдоте — надо ехать, хоть тушкой, хоть чучелом. Пора.

***

— Ну как твой стейк?

— Отличный, мне понравилось. Как они такой толстый кусок мяса жарят?

— Тут это искусство хорошо развито, американцы любят стейки.

— И вообще мне тут нравится. Прикольный ресторанчик.

Мы с Сашкой сидим в ресторане под названием «Роудхауз» в городке Самнер, штат Нью-Мексико. Сашка уже полгода как работает водителем грузовика, ухитрившись получить коммерческие права и неофициально устроиться. Официально пока не может, нет разрешения на работу. Он стал брать меня в напарники, хотя надолго за руль пока не пускает. Мы катаемся по стране из конца в конец, сегодня вот занесло в Самнер, остановились в мотеле и зашли поужинать. Спустя три месяца после приезда я уже более-менее втянулся в местную жизнь. С английским у нас обоих неплохо, еще с училища.

Мне и в самом деле нравится тут в ресторанчике. Полно народу, все болтают между собой, ровный гул голосов, музыка фоном, никаких пьяных — люди просто пришли поужинать. Народ на вид простой, и мы с Сашкой вполне вливаемся в толпу — оба небритые, в бейсболках и джинсах. Стены ресторанчика завешаны всякой веселой ерундой — старыми фотками городка и разнообразным хламом — автомобильными номерами, старыми вывесками, велосипедами и даже авиационными пропеллерами. Над нашим столом большое фото какого-то ковбоя с винчестером и кольтом, подпись «1880».

Я таскаю с собой фотоаппарат — многое мне все еще в этой стране в диковинку. Надо пофоткать ресторан, делаю несколько кадров.

— Нравится у нас?

Пробегающий мимо официант одаривает меня лучезарной улыбкой. Люди тут приветливые.

— Да, еда вкусная, и атмосфера приятная! — я вполне искренен. — А что это за ковбой над нашим столом?

— Это Билли Кид, знаменитый бандит. Осторожнее со вспышкой, у нас тут какое-то странное место.

— В каком смысле?

— Не знаю, лучше снимайте без --">