Эдуард Шторх - Бронзовый клад

побольше шкур, то купит в Шарке^[5] собачку, такую же, какая есть у шамана Кривого Рта. Собачка будет всюду с ним бегать, будет есть с ним и спать… И мальчишки перестанут жестоко дразнить его, потому что испугаются собаки.

Коротышка углубился в мысли о своих животных. Вдруг неподалеку раздалось птичье пощелкивание.

Следопыт мгновенно замер.

– Это зеленая пересмешка, – прошептал Коротышка и тут же резко присел на корточки, чтобы избежать отцовской затрещины.

– Нет-нет, не пересмешка, я хотел сказать – пеночка, – быстро поправился подросток.

Следопыт сплюнул.

Коротышка понял, что опять ошибся.

– Я, парень, тебя за ногу на бук подвешу! – взъярился отец. – Ничего не помнишь, ничему не учишься! Это же стыд какой: такая дубина великовозрастная, а не умеет крик сарыча распознать!

– Да-а-а, сарыч, – защищался Коротышка. – Он любого обманет…

– Разве что такого дурака, как ты, – сердито выговаривал Следопыт сыну, но прежней ярости в голосе больше не было. Тем более что крик сарыча и опытный ловец не всегда узнает – что правда, то правда.

– И кем же ты, Коротышка, вырастешь? – скорее себе под нос, чем обращаясь к мальчику, проговорил Следопыт. – Для тяжелой работы ты не годишься, силенок маловато, а теперь еще и сарыча с пересмешкой спутал. Надо тебе старательнее учиться, не то пропадешь в жизни. Ну-ка, покажи, как кричит сова!

Коротышка протяжно заухал.

Следопыт явно остался доволен, однако все же заметил:

– Голос надобно немного через нос пропускать! – И продолжил испытание сына: – Как делает ежик?

Ну, это Коротышка хорошо знал.

Он всхрапнул, а потом застонал и заплакал, почти как ребенок.

– А как кричит заяц, попавши в силки?

Коротышка жалобно, совсем по-заячьи, вскрикнул.

– А что барсук?

Коротышка захрюкал, точно вепрь, а затем заворчал так умело, что любой охотник решил бы, что и вправду слышит злого барсука.

Потом еще Коротышке пришлось показать, как посвистывает ястреб, как поползень, как зимородок, как кричат перепелка и утка.

Отец прищурился, и Коротышка понял, что испытание проходит хорошо. Но это еще был не конец.

Следопыт засвистал так, будто играл на дудочке, и Коротышке надо было угадать, что это за птица.

– Иволга, – уверенно ответил он.

Тогда Следопыт задал новую задачу.

– Чек-чек-чек! – проникновенно пропел он.

– Пеночка, которая замечает опасность, – немедля догадался Коротышка.

В таких занятиях Следопыт и его сын могли провести хоть весь день, сейчас они были в своей стихии. Ради птиц они позабывали обо всем на свете…

Наконец Коротышка сказал:

– Малиновка… она… ну, что ты все никак не идешь…

Медведь-Следопыт поджал губы. Он ничего не ответил, но в его прищуренных глазах вспыхнул огонек.

Домой… ах, ну да, домой…

Везде и всегда общий настрой душ является основой семейной жизни. Но в Следопытовой хижине лада не было. Да, жена у охотника молодая, красивая, улыбчивая – и вдобавок еще эти ямочки на щеках… Когда-то он целый год служил ее родителям, отдавал им лучшую часть добычи, делал за них работу, рубил деревья, долбил лодку… и много еще всякого-разного, и все ради того, чтобы получить право привести Малиновку к себе в дом.

Три года миновало с тех пор – как же быстро они пролетели! Хорошо помнит Следопыт ту, прежнюю, молодую жену, лучившуюся счастьем. Пришла она к Следопыту не с пустыми руками. Дали за ней большое приданое, которое ее отец самолично в день свадьбы принес в хижину зятя. Три камня под очаг, несколько глиняных посудин, которые невеста сама вылепила и украсила, бронзовый нож, две деревянные ложки и огромный, тщательно выровненный гладкий гранитный круг – жернов для измельчения зерна.

Весело стало в хижине Медведя-Следопыта. Он радовался и не вспоминал уже покойницу-жену.

Однако Малиновка была приветлива и с заезжими купцами и льнула к ним, что выглядело нехорошо. К тому же о ней шла молва, что женщина она лживая, а это еще хуже. Всяческого сожаления достоин муж, чья жена покрывает позором семью, утаивая или искажая правду. И потому красавица Малиновка иногда казалась Медведю-Следопыту, ловкому охотнику и добытчику, черным постыдным пятном на его жизни.

Однажды она сказала, что кто-то выпил у них горшок молока, намекнув, что сотворила это жена соседа. В доме неподалеку разразился --">