Александр Леонидович Аввакумов - УЛЬМ – 43

стенкой. Чуть слышно возился радист, раскидывая антенну.

– А, если нам не удастся освободить Сокола?

– Все может быть, но рискнуть стоит. Ты, пойми, что другого выхода у нас просто нет. Только он один сможет сделать то, ради чего все мы тут собрались.

В комнату вошел радист, и они замолчали.

***

Лоб радиста покрылся мелкими капельками пота, а рука все продолжала записывать серии цифр, которые передавал немецкий разведывательный центр. Наконец рация, словно устав от работы, замолчала. Радист снял наушники и протянул лист бумаги Покровскому, который вышел в соседнюю комнату. Капитан раздавил докуренную папиросу о дно консервной банки и, взглянув на радиста, поднялся из-за стола. Через минуту в комнату вошел Покровский.

– Полковник Штельман санкционировал нашу акцию. На помощь нам завтра ночью прибудет дополнительная группа, которая выдвинулась два дня назад. Их семь человек, следовательно, нас с ними будет двадцать человек. Что ни говори, а это уже сила….

– Какая это сила…., – возразил ему Степанов.

– Струсил?

Капитан промолчал. Немного подумав, он задал вопрос Покровскому:

– Кто встретит эту группу?

– Встретишь ее ты, – ответил Олег Андреевич. – Подготовь место для ее размещения. Тянуть с акцией не будем.

– Все понял. Как я их узнаю?

– Старший у них будет в звании старшего лейтенанта. Пароль, – Покровский посмотрел на Степанова и продолжил, – Ульм 43. Ответ – Челябинск. Поезд у них Москва-Свердловск.

– Все понял. Я поехал, нужно будет поискать место, где их разместить.

Олег Андреевич, молча, кивнул. Оставшись один, Покровский, достал из полевой сумки газету и, разложив ее на столе, достал из кобуры пистолет «ТТ». Разобрав его, он начал тщательно его чистить.

«Надеяться на Степанова не стоит, как только прибудет группа его необходимо ликвидировать. Он становится опасным, – решил он. – Необходимо освободить Соколова. Пусть я положу всю группу, но должен освободить его».

За чисткой оружия, Покровский совсем забыл, что в доме остался радист. Он это понял, когда тот навалился на него и ловким приемом скрутил ему руку.

– Сука! – прохрипел Олег Андреевич, стараясь освободиться из цепкого захвата.

Однако, каждое его движение приносило ему сильную боль. Покровский услышал, как хлопнула входная дверь и в комнату, буквально влетели несколько сотрудников НКВД.

– Встать! Вы арестованы! – произнес до боли знакомый ему голос.

Его подняли за руки и усадили на стул. Перед ним стоял капитан Степанов.

– Вот и отбегался, гражданин Покровский… Не смотри на меня так, переиграли мы тебя.

Он попытался ухватить зубами уголок воротника гимнастерки, в которой была вшита ампула с цианистым калием. Это движение вызвало улыбку у капитана.

– Напрасно, Покровский. Ампулу я вытащил еще в первый день твоего прибытия в Челябинск. Помнишь, ты ушел в ту комнату, чтобы расшифровать сообщения, ну а я в это время ее и вынул.

Олег Андреевич заскрипел зубами.

– Я скажу вам, что вы находились в разработке НКВД давно, и мы вас просто вели все время. Перед войной вы нам помогли выявить агентурную сеть в Москве, а сейчас и в Челябинске. Все ваши люди арестованы, а завтра будет ликвидирована и вспомогательная группа диверсантов. Так что провалилась ваша операция «Ульм».

Покровский, молча, слушал, что ему сейчас говорил капитан Воронцов.

– А Корнилова?

– Она сотрудник НКВД. У вас еще есть вопросы?

Покровский покачал головой, давая понять, что вопросов у него больше нет. Конвой вывел Олега Андреевича во двор дома, около которого стоял «воронок».

«Вот и все, – подумал Воронцов. – Теперь можно возвращаться и в Москву».

***

Полковник Штельман сидел за столом и смотрел на телефон. Он снова поднял трубку и набрал номер.

– Слушаю вас, – произнес знакомый ему голос.

Он принадлежал референту адмирала Канариса.

– Соедините меня с адмиралом, – обратился он к нему. – Мне нужно срочно с ним поговорить.

На том конце провода произошло какое-то непонятное ему замешательство. Однако, это продолжалось лишь несколько секунд.

– Господин адмирал попросил вас больше его не тревожить.

– Но, мне просто необходимо с ним переговорить!

– Извините, господин полковник, но ничем вам помочь не могу. Он сказал, что для вас его просто нет.

Штельман положил трубку на рычаг телефона.

«Это конец! – подумал он. – Что делать? Ждать, когда за мной пребудет наряд гестапо или решиться…».

Он --">