Вадим Барташ - Ашшур в гневе. Часть вторая

И вот-вот на нашей стороне выступят эламиты. Будем надеяться, что к нам окажутся благосклонны и все боги!

– Я за это и молюсь… – на этот раз не стала возражать Шамашу супруга.

***

 Кальха находилась примерно в трёх фарсахах южнее Ниневии и была большим городом, вторым по населению и значению в Ассирии в то время, так как до Саргонидов она на протяжении нескольких веков являлась столицей империи. Перед выступлением на Вавилонию карлик провёл в этом городе смотр армии и затем парад. А за пару дней до парада в близи полевого лагеря он провёл масштабные учения, в ходе которых назначенный Великим царём командующий убедился, что его армия вполне готова к боевым действиям.

Под рукой Мардук-апла-иддина были действительно наиболее боеспособные полки ассирийской армии, и карлик уже не сомневался, что выполнит возложенную на него задачу по усмирению бунтовщиков.

 Вперёд им были высланы разведчики, которые сообщили, что основные силы восставших сосредоточились севернее Описа. И Мардук-апла-иддин со своей стотысячной армией направился им на встречу.

 Он очень надеялся именно там застать бунтовщиков.

(обратно)

Глава вторая

 Наступила середина месяца Дуузу (июнь, июль). В общем-то это считалось самым неблагоприятным временем года. Даже для Вавилонии в это время наступала необычная жара. В полдень, когда солнце находилось в зените, всё живое вымирало. Люди и животные изнывали от нестерпимого пекла, и где могли искали спасительную тень.

Набу-ката-цабат с самого утра почувствовал недомогание, но отлёживаться было некогда.

– Э-эх-хех-хех… Опять невыносимая жарища? – спросил визирь своего старого слугу.

Этот слуга был хотя и в возрасте, но сколько себя помнил визирь, он прислуживал ему и его семье, поэтому между ними уже давно сложились близкие отношения, и я бы даже сказал, что они были приятельские.

– С самого утра жара немилосердна, господин… – ответил сириец.

– Всю неделю не спадает, – посетовал Набу-ката-цабат. – Наверное из-за этого и болит голова? И за что прогневались боги?

– Может переждёшь эту жару, господин? Никуда бы сегодня до вечера не выезжал.

– Не получится, дружище.

– Почему?

– А-а-а! Всё-таки придётся ехать…

– Дела?

– Ну, да.

– Такие уж неотложные?

– Да! Пойми, дела есть дела!

– Хорошо. Тогда какой оденешь плащ? – уточнился слуга у Набу-ката-цабата, когда того умыли и облачили в льняное платье рабыни.

– Пожалуй одену индийский, дружище… Он хотя и тёмный, но тонкий. И с окантовкой по низу из золотой нити. Я сегодня еду к царю, – ответил визирь.

 Раб принёс этот плащ и накинул его на Набу-ката-цабата, приколов его к левому плечу брошью, сделанной в виде скарабея. Визирь придирчиво осмотрел себя в бронзовом зеркале, поправил бороду и, оставшись довольным увиденным, переспросил сирийца:

– Колесницу приготовили?

– Твои любимые несийцы уже запряжены в неё, – ответил слуга. – Колесница готова.

– А опахальщик?

– Он в колеснице. Возничий тоже там. Оба уже ждут тебя, господин.

***

 Визиря не зря за глаза называли Лисом, и эта кличка ему лучше всего подходила. Она к нему приклеилась на мертво, и её он заслужил оправдано. Как способный актёр, визирь пытался выглядеть простачком и своим в доску, но если присмотреться к нему повнимательнее, то становилось понятно, что он совсем был не из таких. Он всегда отличался изворотливостью и ему присуще было коварство. А ещё он был крайне расчётлив. И Шамаш-шум-укин для этого актёра являлся не столько близким родственником, сколько орудием в его руках, с помощью которого визирь собирался заполучить господство над Вавилонией.

 Набу-ката-цабат понимал, что если бы он попытался самостоятельно стать царём, то у него тут же обнаружилось бы с добрый десяток конкурентов, не менее знатных чем он и имевших не меньшие права на трон, а вот у его зятя по факту были неоспоримые преимущества перед всеми остальными возможными претендентами.

 Шамаш-шум-укин принадлежал к роду Великих царей, к самим Саргонидам, и при этом матерью его являлась всё-таки знатная вавилонянка. Так что тут для Набу-ката-цабата, после того как он выдал замуж за Шамаша дочь, вариант оказывался совершенно беспроигрышным, и надо было только действовать.

Чем визирь и воспользовался…

***

 Набу-ката-цабат спустился во двор своего дома. Впрочем, это был скорее не дом, а я бы назвал его дворцом. Он считался одним из самых больших и --">