Владимир Михайлович Крепс , Клементий Борисович Минц - По следам затонувшей шхуны

В. Крепс, К. Минц ПО СЛЕДАМ ЗАТОНУВШЕЙ ШХУНЫ Тетрадь четвертая

днажды из одного пустынного района Тихого океана прозвучали позывные Клуба знаменитых капитанов:

«За окошком снова

Прокричал петух…»

Следом за этим в эфир была передана очень странная радиограмма:

«Всем друзьям Клуба знаменитых капитанов! После долгих поисков удалось обнаружить в саквояже Тартарена из Тараскона вторую половину тетради «Тайна покинутого корабля». Судовой журнал Клуба восстановлен почти полностью. Мы оставили капитанов после взрыва шхуны «Мария Целеста» на шлюпке в Тихом океане, в тех водах, где очень редко появляются корабли. До взрыва капитанам удалось узнать, что рейс корабля, покинутого командой при таинственных обстоятельствах, был подготовлен судовладельцем мистером Чипом. По секрету от команды мистер Чип нанял в порту Гонолулу двух бродяг, чтобы незаметно погрузить в трюм шхуны адскую машину».

В океане царствовал полный штиль…

Трудно было поверить, что не прошло и часа с того момента, когда взорванная адской машиной шхуна навеки скрылась в морской пучине.

Члены Клуба налегли на весла, стараясь уйти подальше от этого зловещего места.

Капитан корвета «Коршун» бросил руль и тяжело вздохнул.

— Я не знаю, куда держать курс, капитаны. Может быть, в Гонолулу? Но там сотни кабаков и тысячи бродяг… И кто из них знаком с этим мистером Чипом? Одно теперь ясно — он существует… Но где?

Сидевший на корме Тартарен долго рылся в саквояже и, наконец, извлек уже знакомую нам старую полосатую фуфайку. Он бережно ее встряхнул, и на дно шлюпки вывалился кусок холста. Он был запрятан внутри фуфайки, подальше от посторонних глаз.

Толстяк торжественно поднял холстину и развернул ее, как географическую карту. Оказалось, что она была вся испещрена цветными рисунками.

— Медам и месье, чутье старого следопыта меня не обмануло. Мы очень поверхностно осмотрели сокровища, найденные в каюте шкипера.

Робинзон вырвал у него из рук странную находку и впился в нее глазами.

— Клянусь трубкой мира, это индейское письмо. Мой Пятница часто получал такие письма.

Необычное письмо по очереди разглядывали все капитаны.

На тонкой парусине были нанесены изображения самых различных предметов, как будто бы нарисованные ребенком…

…Вигвам на колесах и на нем женские косы. Голубая извилистая линия. Бизон, у которого одна нога почему-то загнута в сторону. Орлиное перо, воткнутое в землю… Далее был нарисован вигвам без колес, над ним клубился легкий дымок. А рядом был изображен холм с тремя деревьями. Затем зеленели три дубовых листка. Куда-то мчалась индейская пирога с крыльями. Она почти налетала на сердце, украшенное цветком. И наконец, последний рисунок изображал полумесяц.

Капитаны потратили немало труда, чтобы прочитать индейское письмо. Хорошо, что среди них был Робинзон Крузо, который умел разгадывать условные знаки краснокожих.

В судовой журнал Клуба был внесен полный текст письма, проливший некоторый свет на историю «Марии Целесты».

Первый рисунок: «Вигвам на колесах и женские косы». Это означало: «Я переехала».

Второй рисунок: «Голубая извилистая --">