Альберт Андреевич Беляев - Выше нас — одно море

пожалуйста.

И еще раз поставила эту пластинку Марина, и еще…

— Марина… — восторженно прошептал он.

— Я понимаю тебя, Тима, — прижалась к нему она. — Так хочется добра, счастья… не для себя только, для всех… Какой-то особый мир открывается, где нет ни горя, ни зла, ни обмана, где одна только правда сердца…

И вдруг сказала:

— Тима, я не хочу больше отпускать тебя от себя. Не ходи никуда, оставайся здесь… Ты мой, и я твоя… и я никого не боюсь… Я счастливая сегодня… и я так люблю тебя, Тима…

Тимофей привлек ее к себе, обнял.

— Да разве я уйду от тебя? Только ты… и всегда была только ты, верь мне…

— Я знаю, — прошептала Марина. — Я верю, я прочитала твои письма. Я очень люблю тебя, Тима, и всегда любила, с тех пор как увидела тебя… И всю жизнь свою любить тебя буду, только тебя…

— И я…

И СНОВА В МОРЕ…

В полдень, как и было назначено, моряки с «Тавриды» собрались в кабинете начальника пароходства. В парадной форме, они сидели за длинным столом, уставленным вазами с фруктами и бутербродами. Дымились стаканы с круто заваренным чаем.

Николай Иванович Бурмистров развел руками:

— Товарищи, это не натюрморт, на который можно только смотреть. Прошу вас, угощайтесь, берите чай, печенье, фрукты, воду — не стесняйтесь.

Все сразу задвигались, зазвенели ложки, ножи.

— Что, чай? Много не выпьешь, — громко сказал Чекмарев и рассмеялся. — Товарищ начальник, я вовсе не в том смысле. Не подумайте, что…

— Не подумаю, Чекмарев, не подумаю. Когда моряк на берегу — ему не грех и чего-нибудь покрепче чая употребить иногда. Но всему свой черед.

— Это верно, согласен, — охотно закивал Чекмарев, довольный тем, что шутку его приняли.

Капитан Шулепов сидел рядом с начальником пароходства и ревниво оглядывал свой экипаж. Все как будто нормально — все аккуратные, подстриженные, при галстуках, хмурых нет… Он смотрел на знакомые лица своей команды и думал о том, что вот и пришло время расставаться, они еще не знают, а Шулепову уже сказали, что «Тавриду» ставят на капитальный ремонт. Это на два-три года. Команду рассортируют по другим судам. Временно, как он надеется, потом он попробует опять их собрать в один экипаж.

Шулепов так погрузился в свои мысли, что не расслышал, о чем завязался разговор Бурмистрова с моряками. А тот вежливо расспрашивал каждого о планах и намерениях. Кто-то просился в отпуск — Бурмистров согласно кивал и делал пометку в списке экипажа, кто-то просился на новые пароходы — и Бурмистров обещал сделать это. Двое попросили перевести их работать на берег и получили согласие. А боцман, старый морской волк Горлов Василий Серафимович, неожиданно для всех попросил отставки.

— Я дважды уже тонул, Николай Иванович. Первый раз — когда немцы торпедировали «Стрелу» у Медвежки… Двое нас тогда только и осталось, я да буфетчица Полина… Второй раз…

— Знаю, Василий Серафимович, знаю про второй раз, — тихо перебил боцмана Бурмистров.

— Второй раз, — тем же ровным голосом продолжал боцман, — тонули вместе с вами и с Ардальоном Семеновичем, когда на мину напоролись у Святого Носа… Тоже спаслись немногие, двенадцать из сорока восьми… Стар уж, тяжело такие катавасии, как эта последняя, переносить стал. Сердце сдает, — виновато закончил он.

Бурмистров тронул его за плечо и проговорил:

— Я понимаю тебя, Василий Серафимович. Ты послужил флоту честно, как дай бог каждому из нас служить. Только зачем увольняться из флота? Пойдешь в мореходку учить молодежь? Очень твой опыт пригодится там.

— Ну, какой я учитель? — смущенно сказал боцман.

— Не учителем, а руководителем морской практики курсантов. Зимой будешь учить их матросскому делу, а летом — хочешь в отпуск иди, а хочешь с курсантами на практику, на учебном корабле пару месяцев поплаваешь.

— Подумаю, — серьезно ответил боцман.

— А вы, Тимофей Андреевич? — повернулся к Таволжанову Бурмистров. — Вы бы куда хотели? Отдыхать?

— Нет. Я хочу работать на судне.

— «Таврида» становится на капитальный ремонт, надолго. Что вам, молодому, торчать на ремонте? — грубовато сказал Бурмистров, сосредоточенно разминая папиросу.

Тимофей растерянно посмотрел на него.

— Но ведь можно на какой-нибудь другой пароход направить… — неуверенно начал он.

— Почему на какой-нибудь? — весело сказал Бурмистров. — Нам такие отличные штурманы --">