Роберт Ирвин Говард - Ястребы востока

Дональд. Эохейд О’Доннелл съел его сердце после битвы при Кулмэнэхе. В то время мы с братом враждовали, так что вполне возможно, что людоед избавил меня от серьезных хлопот. Так или иначе, за это я сжег О’Доннелла в его собственном замке.

— Как вообще вышло, что ты связался с этими крестовыми походами? — с любопытством поинтересовался Руперт. — Или ты хотел очистить свою душу, сражаясь с неверными?

— Ну, в Ирландии, слишком жарко для меня, — откровенно ответил норманн-гаэл. — Лорд Шеймус Мак-Геральт — Джеймс Фицжеральд — хотел заключить мир с английским королем, и я боюсь, что, взяв меня на службу, он передаст меня в руки губернатора-короля. Так как между моей семьей и большинством ирландских кланов вражда, мне там нечего делать. Я собирался отправиться искать состояние в Шотландию, когда молодой Имон Фицджеральд отправился в Крестовый поход, вот я и сел ему на хвост.

— Но ты сдружился с Ричардом… Расскажи мне об этом.

— О чем тут говорить? Все случилось на равнинах Азота, когда мы схватились с турками. Да ведь, и ты был там! Я в одиночку сражался, окруженный врагами, и их шлемы, и тюрбаны разлетались словно яйца под ударами моего клинка, когда заметил неподалеку еще одного рыцаря. Он отчаянно сражался, круша головы врагов тяжелой булавой. Но так как его щит и доспехи были залиты кровью, я не мог сказать, кто это… А потом конь его пал, и он оказался зажат подступающими со всех сторон врагами, которые попытались взять его числом. В итоге, чтобы помочь ему, я спешился…

— Спешился? — воскликнул сэр Руперт в изумлении.

Кормак раздраженно дернул головой из-за того, что его прервали.

— Почему бы и нет? — отрезал он. — Я не французский рыцарь, чтобы бояться измазаться в навозе… Так или иначе, но лучше я сражаюсь пешим… Ну, для начала я расчистил пространство вокруг себя… Пробиться к упавшему рыцарю было легко, а потом он смог подняться, взревел словно бык и так стал размахивать окровавленной булавой, разя турок, что едва голову мне не снес. Тут наших противников разогнал отряд английских рыцарей… Когда спасенный мной рыцарь поднял забрало, я узнал Ричарда Английского. «Кто ты, и кто твой сюзерен?» — спросил король. «Я — Кормак Фицжоффри, и у меня нет хозяина, — ответил я. — Я последовал за молодым Имоном Фицджеральдом на Святую Землю, но с тех пор, как он пал под стенами Акры, я брожу по этим землям сам по себе». «А ты не хочешь стать моим вассалом?» — спросил король, в то время как бой все ещё бушевал на расстоянии полета стрелы от нас. «Вы хорошо сражаетесь для человека, в чьих жилах течет саксонская кровь, — ответил я. — Но я уже присягал на верность, и вовсе не английскому королю». Тогда король выругался как сапожник. «Во имя костей всех святых, — произнес он наконец. — Насколько же ты ценишь свою голову! Ты спас мне жизнь, но из-за этой наглости ни один принц не сделает тебя рыцарем!» «Подавитесь вашим рыцарством и да будьте вы прокляты! — ответил я. — В Ирландии я вождь. Но мы тут зря болтаем, вон там язычники, у которых нужно выбить мозги…» Позже он приказал мне не оставлять его, и мы чудно повеселились. Король редко пил, но был не дурак напиться. Но я не слишком-то доверяю королям, посему последовал за храбрым и галантным молодым рыцарем из Франции — сиром Жераром де Жисклином, полным безумных рыцарских идеалов, но благородным человеком. Когда был заключен мир, я узнал о возобновлении вражды между Фицджеральдами и Ле Ботельерами. Лорд Шеймус был убит Нилом Мак Артом. Решив, что при новом короле я в любом случае окажусь в фаворе, я покинул сира Жерара и отправился назад в Ирландию. Хорошо… Мы прокатились с факелами и повесили старого сэра Уильяма ле Ботелиера на его собственной навесной башне. А потом выяснилось, что никому мой меч не нужен, и я снова вспомнил о сире Жераре, которому я обязан жизнью и которому так и не успел отплатить долг. Так вот, сэр Руперт, я хотел бы, узнать, живет ли он до сих пор в своем замке Али-Эль-Яр?

Сэр Руперт неожиданно побледнел и откинулся на спинку кресла, словно сжавшись. Кормак подался вперед и челюсти его сжались в ожидании плохих новостей. Он схватил нормана за руку и крепко её сжал.

— Говори, — прохрипел он. — Что с тобой?

— Сир Жерар… — едва слышно прошептал он. — Разве ты не слышал? Али-Эль-Яр лежит в руинах, Жерар мертв.

Кормак зарычал, словно бешеный пес. Его ужасные глаза страшно сверкнули. Он еще больше навис над сэром Рупертом.

--">