Сергей Александрович Плотников , Александр Прибылов - Ведьмино варево

сам по себе источник неисчерпаемой влаги ценен. Правда, был вариант, что река впадает в болото… покрутил головой отгоняя эту опасную мысль. Лучше надеяться, что внизу по течению есть люди. Или эльфы. Или орки. Хотя последних, наверное, не надо: вроде они человечину уважают. Или это тролли — людоеды? Да и люди бывают разные. Но все лучше люди, чем звери.

Невеселые думы о ближайшем будущем пришлось почти сразу же прервать: дороги вдоль воды не оказалось, весь берег зарос густым кустарником, под листьями которого оказались колючки — едва выдрался. Пришлось обходить. Перед тем, как русло скрылось из вида, Степа в последний раз оглянулся и вздрогнул: в радостно сверкающую воду с нависающей ветки с ленивой грацией стекло змеиное тело толщиной едва ли не в руку. А ведь были мысли прямо по дну попробовать прорваться, борясь с неприлично-бодрым течением! Не-ет, в воду он даже не подумает сунуться!

Колючий бурелом явно постарался захапать себе кусок леса побольше, но в какой-то момент все же кончился. Более того, по краю зарослей в нужном направлении нашлась тропинка, заставившая сердце попаданца сжаться: люди! Ну, во всяком случае — разумные! Однако несколько веток, больно хлестанувшие по лицу, внесли коррективы: звери натоптали. Под ложечкой снова засосало: это ж какой табун тут должен шляться, чтобы такое шоссе-то натоптать?! И, самое главное — кого табун? Кабанов? Оленей? Не к ночи упомянутых медведей? Мучительно захотелось забиться в кусты не хуже змеи. А еще эта пакость крылатая откуда-то из-за верхушек крон продолжает орать! Или это другая?

По лесу Степан ходить совершенно не умел — и, даже если бы не знал этого сам, уже б давно догадался. Попытки свернуть с нахоженного зверьем «шоссе» трижды закончились тем, что он выходил на тропу назад. Может быть, не ту же самую, просто похожую — схватился, когда понял, что шум ручья пропал. Давно? В какой стороне? Да чтоб вас всех!

Чаща, по которой вынужденно продолжил движение герой, уже совсем потерявшийся, полнилась жизнью. По нижним веткам подлеска скакали серые птахи величиной побольше скворца, совершенно пропадающие на фоне стволов и листвы, стоило им замереть. На поваленных стволах, густо покрытых мхом и лишайниками, росли циклопических размеров грибы — как бы не с тарелку размером шляпки. А мухоморы — единственные из грибов, что Стёпа признал — иные вымахали и того больше, вообще с лопуховый лист! Благо, сравнивать как раз удобно было.

Из под ног несколько раз выскакивали огроменные лягухи — или жабы? — каждый раз заставляя хвататься за сердце! Издалека, сквозь шелестящий, вроде и тихий, но никогда не смолкающий белый шум крон временами слышался то подозрительно громкий хруст, то вой, то вообще какое-то чмоканье. Ну и комары, куда ж без этих: раньше в пылу событий кровососов Степа не замечал, а вот теперь они начали его донимать. И хорошо когда только они!

Еж, выкатившийся из жиденькой лесной травы чужака полностью проигнорировал: насадив на иглы несколько грибов и одно мелкое дикое яблочко он целенаправленно топал по своим делам, время от времени фырча. Зато белка встретила броском шишки, угодив в грудь — да так, что парень от неожиданности покачнулся. А рыжая только разразилась бранью из цокающих звуков, даже не пытаясь убежать. Ну её… Ах да, хриплое квохтанье-карканье из-за крон продолжало то убывать, то возвращаться. Оставалось надеяться, не потому, что он ходит кругами!

То, что его уже довольно давно преследует чувство внимательного, недоброго взгляда, студент понял, когда окончательно выбился из сил и стал выбирать место присесть. После встреченного полчаса… может, час назад? — муравейника величиной с маленькую избу — доверять седалище первому попавшемуся поваленному стволу отчаянно не хотелось. Тем более парень сам стал свидетелем, как из дупла в подобном убежище гадюка атаковала очередную «инфарктную» лягушенцию. Может, и не гадюка — в змеях Степа разбирался тоже примерно никак. Но клыки у твари, прежде чем те вонзились в земноводные, словно в замедленном кино разглядел. И поспешил убраться куда подальше.

Однако усталость и нервное истощение сделали свое дело. Боль от сбитых мозолей наконец-то смогла достучаться до сознания парня, пропитанная потом рубашка неприятно липла к спине. Штаны… не стоит о грустном, целы и ладно. Наверное, целы — на себе не все разглядишь. И вот тут-то спина аж зачесалась от фантомного, но --">