Илья Германович Павлов - Феникс и прочие неприятности

Герца стала отступать к Фениксу. Изумленные бойцы «Синуса» радовались своей победе. Потеряв солдат десять, «Синус» очень выгодно укрепился под землей.

– Джентльмены, нужно уходить, – заявил Тритон друзьям.

– С чего бы это? Нам партию нужно доиграть, – возразил Хвощ.

– Герц решил взорвать свои катакомбы. Скорее, пошли!

Из громкоговорителей по всему бункеру прошло важное сообщение: «Внимание, внимание, внимание! Сработала система самоуничтожения. Через пятнадцать минут Феникс будет уничтожен. Всему персоналу срочно покинуть помещения согласно плану эвакуации»

Забыв про подростков, директор пытался вынести хоть часть трофеев. Друзья решили уходить самостоятельно. Кулик хорошо запомнил путь и вел друзей к выходу.

Военный госпиталь ушел так же быстро, как появился. Остались только несколько бинтов, чья-то сумка и носилки.

– Надо поторопиться, – сказал Тритон.

– Спокойно, не пропадем, – упокоил его Туча.

– Прошу внимания! Говорит заранее записанный голос Ворона. У меня давно была мечта выступить на сцене со своей песней. Теперь уж поздно, конечно, но эту запись точно услышат те, кто окажется у меня в гостях.

Из динамиков доносились звуки немного расстроенной гитары. Затем хриплый голос запел:

Падший ангел нес свой крест,

Посетил он много мест,

Видел много он людей,

Страх сидит в нем до костей.

Хочет он нести одну,

На руках своих мечту.

У обрыва держит речь:

«Буду я ее беречь!»

С ним судьба весьма капризна,

Сожжена его Отчизна,

Шлет густой Фортуна мрак,

Не развеется никак.

Ангелу не страшен бой,

Ходят рыцари толпой.

Вот они собрали рать,

Да огня бояться дать!

Э-э-э-э-э-х!

Друзья обрались до лифта. К счастью, он оказался в рабочем состоянии. С шумом открылись створки, лифт устремился вверх. Канаты скрипели, кабина слегка раскачивалась, но все же, хоть и с трудом, механизм выполнил свою последнюю задачу.

В ночь открылась железная дверь трансформаторной будки, пятеро подростков вышли на поверхность. Они оглядели пространство вокруг и наперегонки побежали к скамейкам. Рассевшись, они начали активно обсуждать все, что произошло внизу. Смеясь и шутя, товарищи наконец почувствовали себя в полной безопасности. Теперь ни один ученый не будет стараться убить их, и история наконец закончилась.

Под глухой грохот проект советских ученых оказался погребен под землей. Из трансформаторной будки повалил дым.

– Ладно, домой пора, а то поздновато уже, – попрощался Туча.

– Я с тобой пойду, – сказал Хвощ.

– О, и мне ж с вами по пути, – заявил Кулик.

– Ну, а мне на автобусную остановку надо. Все, всем пока! – громко сказал Серый.

– Что ж, а мне совсем до дома близко. До скорого, ребят, – на прощанье сказал Тритон.

Кулик, Хвощ и Туча еще некоторое время шли вместе. Они все спорили о том, смог ли Герц взаправду выступить на сцене. Серый, дождавшись маршрутки, сел внутрь, включил музыку и чуть не заснул по дороге. В это время Тритон дошел до своего дома и сел на лавочку у дома.

Разглядывая ночной пейзаж, он был счастлив. Приятный тихий электрический звон фонаря, тусклый свет окон, дальний шум машин – словом, все выглядело и звучало успокаивающе. Наконец у Тритона появилось время осознать все события последнего месяца. Будущее не сулило ему долгого покоя, но Тритон был рад и этому вечеру. К нему подошел шатающийся гражданин и задорно спросил: «Чего нос повесил? Компьютер отняли?», на что последовал ответ: «Если я начну рассказывать, вы точно не поверите…»

В скором времени после этих событий в городе вновь поднялся шум. Скандальная газета «Глаза и уши города» смогла найти себе новых спонсоров, и вернулась к своей привычной работе. Арендовав офис в центре города, они успели оборудовать там студию звукозаписи. После этого директор издания, не смирившись с утратой самого интересного за время его карьеры материала, решил продолжить тему Константина Герца. Первый выпуск его газеты оказался провальным: все люди давно уже и забыли про Ворона и его похождения. Тогда «Глаза и уши» решили взять интервью у свидетелей. Первой под руку попалась корпорация «Синус», которая письмом отказалась от комментариев. По совершенной случайности, оно оказалось на первой полосе:

«Уважаемая редакция! Очень рад вновь видеть вас за столь важной работой. Я большой поклонник ваших работ, и для меня большая честь Ваше письмо. К большому сожалению, ни мне, ни любому из сотрудников не --">