Олеся Шеллина , Екатерина Аникина (Amaranthe) - Джек Бергман

неблагонадежные поступки совершал, и умудрился вывести из себя нашу Маму? То, что она приехала на место преступления в четыре утра, говорит только о том, что дело это отнюдь не банальное, и грозит многими неприятностями.

— Что здесь произошло, мэм? — вместо приветствия задал я вопрос, когда подошел к Хантер.

— Бергман, ты опять опаздываешь? — м-да, а с утра пораньше агрессивность нашей Мамы слегка уменьшается. Но, скорее всего, она тоже еще не до конца проснулась.

— Я бы не опаздывал, если бы у меня была машина, — я не буду оправдываться, вот еще. — Так что здесь произошло? Сандерс сказал, что убитый — тролль?

— Не просто какой-то там тролль, а первый помощник уполномоченного посла Темной империи, — в голосе Хантер послышалось раздражение. Ну еще бы, ей только такого геморроя не хватает. И что стоило этому помощнику пройти еще пару кварталов и отдать своим Темным богам душу на территории пятого участка? А еще лучше пройти еще немного и покинуть этот мир возле городских ворот, желательно, с той стороны. Сейчас всем станет весело, и я сомневаюсь, что веселиться четвертым участком мы будем в гордом одиночестве, припрягут всех и не посмотрят на территориальное разделение. Покачав головой, я двинулся к темной куче, которая предположительно была телом.

— Да что же это за день такой? Я в этой луже уже полчаса сижу, уже задницу по самые уши отморозила! — с другой стороны тела раздался мелодичный женский голос, и тут же появилась его обладательница, поднявшись с земли, по которой ползала вокруг первого помощника. — Бергман, подай руку, что ли. Только и можешь, что на сиськи бедной девушки пялиться!

— Я могу не только пялиться, но и потрогать, — я пожал плечами и вытащил обладательницу не только красивого голоса, но и действительно шикарного бюста поближе к себе и подальше от лужи, в которой плавало тело помощника.

Луч прожектора, который только-только настроили, упал на Лину, и я присвистнул. Выглядела она просто отпадно, в своем вечернем платье, с очень впечатляющими вырезами спереди и сзади, я заглянул ей за спину, чтобы убедиться.

— Хам ты, Бергман, — Лина повела точеными обнаженными плечиками и принялась что-то строчить в своем планшете. — Хватит на меня пятиться! — она оторвалась от писанины и застала меня за разглядыванием ее платья.

— На тебя пялиться гораздо приятнее, чем на него, — я указал на труп.

— О, ради всех богов, меня вытащили с вечеринки, которую устроил мой отец. Он все еще не потерял надежды удачно пристроить свою дочурку, — фыркнула Лина и снова уткнулась в записи. — И вообще, должен же хоть кто-то выглядеть пристойно на месте межрасового политического преступления.

— Вечно ты все опошлишь, — я хмуро покосился на плавающую кучу и глубоко вздохнул.

Вообще-то полное имя Лины — Линиалеаль Алмариан. Она эльфийка, и как все эльфийки поражает воображение мужчин своей красотой: белокурые волосы, прелестная мордашка, точеная фигурка... Но она еще и наш штатный судмедэксперт, и как все судмедэксперты поражает воображение, и не только мужчин, своей прожженной циничностью, острым умом, довольно своеобразным юмором и способностью перепить любого тролля вместе с орком, что, кстати, иногда проделывает со скуки или на спор в заштатных барах. Неудивительно, что папаша Лины, а мы зовем ее только так, чтобы язык не сломать, не может вот уже лет десять выдать дочурку замуж. Ни один добропорядочный эльф не рискнет связаться с Линой, какой бы прекрасной принцессой она не казалась на первый взгляд.

Отец Лины, Силуэнь Алмариан приехал в Сити, когда еще сам был ребенком. Его привез сюда дед Лины, которому, как и всем остальным жителям нашего благословенного города до смерти надоели бесконечные разборки между Объединенными Королевствами Света и Темной Империей. Дети самого Силуэня родились уже здесь, и чихать хотели на древние традиции, которые, говорят, все еще чтят за пределами Сити.

О, а вот и первая ласточка пожаловала, точнее вампир. Уполномоченный посол лично подкатил на своем посольском лимузине. Быстро же ему кто-то стуканул. М-да, сейчас начнется.

— Я хочу знать, что происходит? — я искоса посмотрел на Ламара Мориона. Все-таки вампиры красавцы. Особенно, такие как этот — весь такой из себя аристократичный и знающий себе цену. Сидит в посольстве в Сити уже лет двадцать и, похоже, уезжать не собирается. Мама что-то сдержанно ему втолковывает, а он только хмурится. Наверняка думает, что это светлые --">