Таиска Кирова - Убить дракона

испытание, наполнило радостью наши сердца, а скорая встреча с Садовником уже не внушала опасений. Совет братства решил, что мы отправимся в пещеры, расположенные в толще Хризолитовых гор. По слухам, семья гарпий облюбовала пещеры для гнезда, и нам предстояло добыть птенца.

Мы стояли на третьей стене, вглядываясь в зеленеющие вершины. Словно зубы, кусающие небо, они вздымались на востоке. Данко вздохнул, и я понял, о чем он думает.

– Если хочешь, я один схожу к Садовнику, – предложил я.

– Нет, – Данко мотнул головой, – я справлюсь.

Садовник – невероятно древний старик, владеющий глубинной мудростью. Поговаривали, что он колдун и живет на свете не одну сотню лет. Многие считали его четвертым странником, который не ушел с остальными, а остался охранять сад. Мы шли по дорожке, посыпанной белым песком, мимо увешанных плодами деревьев и глазели по сторонам. Каких только фруктов тут не было. Тяжелые яблоки и груши блестели в густой листве, сливы тихо покачивались от невидимого ветерка, чуть поодаль на солнцепеке раскинулся виноградник, а персики так и манили – сорви меня – и я не удержался и протянул руку, но Данко строго меня одернул. Хорошо, что друг рядом и всегда придет на помощь. Садовник, седой как лунь, ждал нас возле дома – одноэтажного строения с красной черепичной крышей и выбеленными стенами – он выслушал нашу просьбу с улыбкой.

– Гарпии довольно злобные создания. Напрасно воевода думает, что сможет приручить эту тварь. Но я помогу вам. Только ответ требует времени, я должен свериться с книгами. А вы пока погуляйте по саду. Можете есть все, что пожелаете, кроме граната. Дерево в этом году родило один плод, который я оставил для себя, – старик широким жестом указал на деревья, и скрылся за дверью.

Молча, мы поплелись под тенистые ветки, и я сорвал персик, а потом еще один и еще. Данко ничего не ел и хмурился все больше. Он упрямо шел вперед, словно искал что-то, а я просто следовал за другом. Так мы шагали, пока не наткнулись на источник – небольшое углубление в земле, выложенное круглыми камнями и наполненное прозрачной водой. Неподалеку росло гранатовое дерево. Данко протянул руку, чтобы сорвать единственный плод, и на этот раз я попытался его остановить.

– Что ты делаешь? Садовник запретил рвать гранат, – закричал я и вцепился в рубаху друга в попытке оттащить его.

Он оттолкнул меня и с горечью в голосе ответил:

– Он отнял у меня брата, а я лишу его лакомства, только и всего.

С этими словами Данко дотянулся до граната. Я в испуге обернулся на дом и увидел как к нам, спотыкаясь, спешит Садовник. Данко разломил плод, окрасив ладони соком, подозрительно напоминающим кровь. Старик закричал, его лицо, перекошенное гневом, покраснело, и я съежился от ужаса.

– Что ты наделал, – Садовник протянул руки к моему другу, будто хотел вцепиться ему в горло, – я же не велел…

– Кон умер из-за тебя, – выкрикнул Данко и уронил половинки граната.

– Я дал твоему брату хороший совет, – Садовник опустил руки и уже тише добавил, – мало кто знает, что цветущая ветка змеевицы делает обладателя повелителем змей.

– Это не так, – вмешался я.

Когда Кона привезли, мы с Данко протолкнулись к повозке. Труп, почерневший и распухший до неузнаваемости, облепленный мухами, сжимал в руке ветку с увядшими цветами.

– Глупец, как смеешь ты спорить со мной, – побагровел старик. Он поднял лицо к небу и закричал, – Чур, силой слова, властью мысли я призываю тебя. Приди на мой зов и покарай этих… этих…

Он замолчал. Неожиданно резко потемнело, и порыв холодного воздуха взъерошил волосы, но больше ничего не случилось. Садовник закрыл глаза, по его морщинистым щекам текли крупные слезы. Мне вдруг стало его жалко, а Данко зло рассмеялся:

– Ты же ничего не можешь, старик. Пора бы это признать, – он повернулся ко мне, – пойдем, Михась, расскажем воеводе.

Садовник опустил голову, наклонился и поднял половинку граната.

– Каждый год дерево дает один плод, и тот, кто его съедает, может рассчитывать на то, что проживет еще столько дней, сколько зернышек прячется под кожицей. Ты сорвал его на день раньше, – Садовник покачал головой, – ты смеешься, но истинное веселье будет, когда один из вас убьет другого.

Данко вспыхнул:

– Я не подниму руку на друга и готов поклясться в этом.

Тогда мы еще не знали, что настоящие друзья могут разделить все, кроме женщины.

Дракон неуклюже развернулся правым боком ко мне, но вступать в бой --">