Президент РФ: Я вас услышал. С тяжёлым сердцем я объявляю полный карантин аномальных зон. Мы не можем рисковать. Но, во избежание паники — никакой лишней информации населению.

Директор ФСБ: Предлагаю работать под прикрытием новостей о локальной вспышке неизвестной болезни.

Президент РФ: Принимается. Всем выполнять! Каждый час от всех жду краткий отчёт по обстановке. Срочные новости сообщайте сразу.

Алиса и закрытая дверь

Лишь то, что Алиса в этот момент тянула дверь на себя, не позволило той закрыться сразу. Но потом, похоже, бабка потянула обеими руками, провисая назад всем весом, да ещё и ногой упираясь в стену рядом. Алиса же тянула всего одной рукой, да ещё и держа пакет. Она смогла замедлить дверь, но та уже собиралась защелкнуться на магнитный замок.

Алиса успела вытянуть вперед ногу, больно ударившись исцарапанным коленом о кирпичи вокруг двери. Да что ж такое то! Она чуть вскрикнула, но сжала зубы. Было больно — но, уперевшись бедром, она смогла удержать дверь от закрытия. И теперь резко дёрнула на себя! Дверь чуть поддалась и теперь Алиса смогла быстро вставить ногу в кроссовке в щель приоткрытой двери, зафиксировав патовое положение — ни туда, ни сюда.

Пакет в здоровой руке под ручкой двери при этом качало туда-сюда, он стукался о дверь. Алиса молча попросила у щенка прощения и ещё больше обозлилась на бабку.

— А ну пусти дверь, хулиганка! — зашипела бабка. — У нас порядочный дом!

— Я тут прописана! — наконец подала голос Алиса. — Вы не имеете права меня не пускать!

— Ты на свалке прописана, проститутка наркоманская! — парировала бабка. — Я уже милицию вызвала, щас приедут и разберутся, где ты живёшь!

Сердце Алисы опять ухнуло в пятки. Это конец. Она рефлекторно повернула голову в сторону — и сердце совершило ещё один кульбит. Вероятно оно прыгало то в левую пятку, то в правую.

Между домами медленно ехал патрульный УАЗ. Он уже был метрах в ста и явно двигался в эту сторону.

Но Алиса не могла позволить себе замереть в шоке, или хуже того — заплакать. От неё зависела жизнь щенка! Её мозг бешено заработал.

— Мои родители вас засудят! — выдала она. — Будете штрафы платить за нападение на несовершеннолетнюю девочку! Без квартиры останетесь, будете бомжевать!

— Ах ты ж, тварь подколодная! — ахнула Фёкла Порфирьевна. — Хрен тебе, а не суды, не в Америхе живём! Всё участковому про тебя расскажу, пусть тебя посадють!

И бабка вдруг наступила Алисе на ногу. Та опять вскрикнула от боли, а бабка попыталась своей ногой выпнуть ногу Алисы из щели двери, давя стопой на голень. Кроссовок стал выскальзывать наружу.

Алиса мотнула головой в сторону и увидела, что полицейский УАЗ остановился напротив их подъезда.

«Используй силу противника, Люк!» — выплыло откуда-то из глубин подсознания. Причём, голосом Пети.

Бабка одновременно тянула дверь на себя — и толкала ногу Алисы от себя. При этом перестала упираться в стену. Поэтому Алиса повисла здоровой рукой на ручке двери, а ногу в двери стала поворачивать, как бы накатывая на дверь. Нога бабки соскользнула с ноги Алисы и упёрлась в дверь.

Теперь Фёкла Порфирьевна упиралась ногой в дверь вместо стены и тянула дверь на себя чуть слабее. Бабка сейчас повисла на двери руками и ногой. В каком-то смысле она сейчас просто каталась на двери туда-сюда, лишь держа другую ногу на полу.

— Эй! — крикнули сзади от УАЗа. — Стоять!

Алиса рванула на себя и смогла приоткрыть дверь шире. Она ввалилась в расширившийся проём между дверью и косяком. Но бабка встала грудью перед ней, раскинув руки. Бабка навалилась на Алису, Алиса навалилась на бабку.

— Не пущу! Стоять! Милиция! — заорала Фёкла Порфирьевна.

— Всем стоять на месте! — раздался сзади сонный, но повелительный окрик.

Щенок в пакете, зажатый между двух могучих женщин, вдруг подал голос. Это был странный звук, он начался писком, продолжился бульканьем, а закончился тихим рычанием. А потом щенок извернулся и сквозь пакет куснул бабку.

Та вскрикнула и рефлекторно отпрянула от Алисы.

Алиса же оттолкнула её в сторону и рванулась в подъезд мимо бабки. А дверь наконец захлопнулась, и магнитный замок щёлкнул, закрывая её.

— Стой, хулиганка! Милиция! Ох, сердце моё! — кричала сзади бабка.