Евгений Адгурович Капба - Хорошо забытое

контейнеров, расставленных в неком подобии порядка и освещенных гирляндами неоновых трубок. Комплексы из двух, трех, пяти контейнеров перемежались загонами из колючей проволоки, где толпились мутанты, или клетками для бандерлогов.

Какой-то умник догадался запереть в одну клетку сразу трех мутантов-великанов. Откуда им было знать, что сейчас у этих тварей — период гона, и сажать двух самцов и одну самку в замкнутое помещение — самое худшее решение из всех возможных!

Клетка была разбита, две огромные туши нещадно молотили и грызли друг друга, пока объект их вожделения разносила базу. Выстрелы лазганов только бесили великаншу — она набросилась на отделение стрелков (настоящих людей, смуглых и горбоносых, что выдавало в них уроженцев Анубиса) и вносила в их ряды тяжкие телесные повреждения, несовместимые с жизнью.

— Тупые скоты, недоноски! — раздался смутно знакомый голос. — Жалкие ничтожества!

Раздался оглушительно громкий выстрел и великанша схватилась за грудь. Потом — еще один, и тварь рухнула, придавив собой двух оставшихся в живых анубисцев. На место боя высыпали новые бойцы, сверкающие хромом конечностей — киборги: люди и мутанты в равной пропорции.

— Уничтожьте этих! — фигура в бронескафе властно указала на беснующихся великанов, и киборги подняли оружие, готовясь обстрелять мутантов из подствольных гранатометов.

— Мужики, это Саваж! — Гай и не надеялся на такую удачу.

Теперь он не собирался играть в героя: в руках у него был «Бур», заряженный бронебойным патроном, и вызывать на честный бой этого мерзавца было бы просто глупо.

Наверное, скаф пирата был оборудован высокочувствительным сканером, и он засек переговоры, потому что забрало тут же захлопнулось, и Ксавьер Саваж повел в сторону туннеля своей двуствольной пушкой.

— Банг! — не стал ждать Гай. — Банг!! Банг!!!

Смертельные гостинцы вылетели из ствола «Бура», который не даром окрестили ручной гаубицей, и один за одним поразили коленное сочленение правой ноги пирата. Стрелять в грудную пластину — рискованно, сферическое забрало с большой долей вероятности будет причиной рикошета — а вот наколенник от первого выстрела выгнулся, от второго — слетел, а третий размозжил Саважу сустав, превращая в кровавое месиво коленную чашечку, кости, хрящи, сухожилия и мышцы ноги.

Роторный пулемет Мадзинги с противным звуком набирал обороты, плазмомет Заморро уже выплевывал высокотемпературные сгустки в сторону дальних контейнеров, сея пожары, ужас и панику. Карлос лупил из подствольника по площадям, поминая всех святых. Великаны, поняв что их подруга погибла, с яростью накинулись на своих мучителей.

Чтобы добавить хаоса, Гай перехватил тяп-ляп и пальнул прямо в проволочное ограждения загона, и тут же оживившиеся мутанты бросились наружу — в поисках выхода. Второй выстрел разбил одну из клеток с бандерлогами — испуганные и раненые они заметались по крышам контейнеров, добавляя истерики в происходящее.

— Пш-ш-ш-ш… Пип-пип… «Одис-с…»… Пш-ш-ш мангр… — с ними пытались связаться с корабля, но метры грунта, бетона и рокрита над головой были серьезным препятствием.

— Вперед, вперед! Нужно найти Мёбиуса! — Гай перезарядил оружие и огромными прыжками пересек расстояние, разделяющее выход из туннеля и место великаньей драки. Туда, где истекал кровью его старый недруг.

— Ты? — удивлению Саважа не было предела. — Ты же труп! Я убил тебя!

— Не-а, — ответил Кормак. — Это я убил тебя.

Он прислонил ствол «Бура» к горлу пирата, прямо между бронестеклом забрала и грудной пластиной скафандра, где оставался небольшой незащищенный участок из пластичного полимера, и нажал на курок. Грянул выстрел и шлем пирата стал стремительно наполняться кровью. Дернув затвор, Гай выстрелил еще раз — черт его знает, этого Саважа — какие у него там импланты и модификации…

— Карлос, сунь под него что-нибудь в качестве сюрприза…

Взрывник кивнул, снаряжая мину-ловушку, пока абордажники прикрывали его из тяжелого оружия. С этим было покончено за несколько секунд, и мангруппа двинулась по следам великанов — на поиски Айзека Мёбиуса. Гай думал о том, что никакого особенного внутреннего удовлетворения от убийства пиратского капитана он так и не почувствовал — то ли месть никогда не была у него в приоритете, то ли прошло всё слишком нелепо, то ли врали все эти фильмы и книги… Собаке — собачья смерть, вот и всё.

--">