Демиург - Волшебник.

исключением не стала. Сильные маги и дворяне редко интересуются работой или жизнью обычных людей, они горды и чванливы, за редким исключением. Синистил становился тем самым исключением.

В первые пятнадцать лет жизни юноша жил практически обычной жизнью. Если посмотреть на него со стороны, то сложно было бы узнать сына самого богатого человека в королевстве. Учеба, многочисленные физические тренировки, уроки владения мечом, езда на лошади. Обычно маги не интересуются подобными вещами, так как считают это пустой тратой времени, однако юноша был не таким. Отец не раз и не два рассказывал ему истории о том, как подобные навыки могут спасти жизнь даже самому сильнейшему из магов. Синистил и сам это понимал. Бывают ситуации в которых магией невозможно воспользоваться, или же когда ей невозможно решить возникшую проблему. Юноша был гибким и крепким. Когда жил в столице, то постоянно проводил время на улице. Он постоянно сбегал из дома и зачастую такие прогулки заканчивались драками и потасовками. Впрочем, Брайн и не возражал. Ещё бы ему возражать, если он и сам считал это необходимым этапом воспитания. Он лишь приставлял к сыну охранников, следивших за его безопасностью, но им запрещено было вмешиваться, если только ситуация не угрожала жизни наследника. Хотя, в последние несколько лет Синистил не принес ни единого синяка, уже никто из городской детворы не мог сравниться с ним в умении махать кулаками и держать удар.

Глава 2. В которой родилась страсть

Наконец-то! Сегодня мне исполнилось 15. Я ожидал этого дня уже несколько лет. Сегодня я получу допуск в закрытую до этого дня секцию библиотеки. Утро было ясным и солнечным, каждый год мы с отцом на весь летний сезон уезжали жить в наше загородное поместье, отец частенько отлучался по делам, так что я, с помощью слуг, многое переделал здесь под себя.

Наше поместье было расположено в небольшом лесу, на берегу озера. Три этажа в основном здании и несколько подсобных помещений на территории двора. Прислуга была представлена поварихой, двумя служанками, поддерживающими дом в чистоте, плотником, который назывался таким лишь по ремеслу, которым он владел лучше всего, на самом же деле он выполнял любую работу по дому, на которую у служанок не хватало физических сил, и дворецким. Для большего удобства отец нанял в прислуги одну конкретную семью. Дворецкий являлся отцом поварихи, которая, в свою очередь, была жената на плотнике. Служанки же являлись сестрами и прислуживали тут лишь формально. Родители обучали их тому, что знали сами и готовили к переезду в столицу. Отец относился к этому довольно равнодушно, поскольку в случае их отъезда ту немудреную работу что доставалась им, мог выполнять и дворецкий. А их родителей все устраивало, и сами они никуда не собирались. Впрочем, мы и не были сильно обременительными хозяевами. Жили мы здесь лишь один сезон, в остальное же время дом был полностью в их распоряжении. Да и обращались мы с ними достойно. Видя, как другие дворяне относятся к своей прислуге, они были полностью преданы нам. Это было очень важно, поскольку в этом доме хранилось немало секретов и важных торговых документов. От проникновения он был надежно защищен магией, и единственным шансом навредить нашему роду был подкуп слуг. От которого мы, в свою очередь, были защищены их лояльным отношением. Это, кстати, один из важнейших уроков, который дал мне отец. Иногда банальной вежливостью и уважением можно добиться того, чего нельзя купить никакими деньгами. Хотя и платил он им тоже неплохо.

На первом этаже были расположены кухня, помещения для прислуги и большой зал. На втором этаже располагались комнаты, в которых проживали я и отец. Весь третий этаж занимала библиотека, собираемая отцом всю жизнь. Я просиживал в ней долгое время, особенно дождливыми вечерами или тихой ночью. Хотя по ночам я, конечно, чаще читал на улице. Иногда ко мне присоединялся отец. Невозможно передать словами атмосферу совместного чтения с человеком, которому ты доверяешь. Или негромкие беседы, обсуждения прочитанного. Мы невольно вели их шепотом, как будто боясь спугнуть то чувство мистической тайны, неведомой никому кроме нас двоих.

Я не был ленив, но не любил рано вставать. Пока мы жили в городе, я вставал когда хотел, однако здесь отец любил поднять меня пораньше для совместных походов или заплывов по озеру. Но это утро я не мог проспать и потому встал сам, раньше --">