Григорий Хайт - Америка. Приехали!

откушать тем, что лучший в нашем районе ресторан нам послал.

Переходим мы в обеденный зал, и там, значит, становится народу несколько кисло. Потому что тот самый лучший в нашем районе ресторан послал нам два вида салатов и куриные ножки с крылышками. Не густо, прямо-таки скажем. Но тот наш русский активист, который наш сюрприз организовывал кричит:

— Минуточку внимания! — И дальше на хорошо ломанном английском языке поясняет: — Мы тут вам приготовили маленький сюрприз!

Туш! Та-ра-рам-там-там. И вкатывает в обеденную залу столик. Сдёргивает с сюрприза покрывало. И предстаёт там на столе такой нехилый поросёнок, весом так килограммов в 100. Всё, как положено. Ушки торчком, улыбается всем своим свинским рылом, а во рту наливное яблочко. Дальше аплодисменты.

Русские кричат: «Ура!» Американцы кричат: «Харрэй!» Это тоже "ура" по-ихнему, и было уже бросаются с пластиковыми ножичками наперевес к поросёнку. Но тут слышим мы вдруг визгливый голос одной нашей американской "бич". Бич — это сучка в переводе.

— Всем стоять! К свинье не приближаться! Это ещё что такое? Издевательство над животными! Над чувствами вегетарианцев! — И прочее, прочее, прочее …

Тут же вокруг неё образуется группа активистов и с криками направляется к нашему руководству с петицией. Свинью убрать или праздник прекратить. Руководство, конечно, перепугалось. Кому ж охота с этими ненормальными связываться. Но тут другая инициативная группа образовалась, уже с русской стороны, — в защиту поросёнка. Слава богу уж по 100 граммов выпили, закусить хочется, а эта сучка со своими прихлебателями не даёт. Но так вот просто сказать в Америке нельзя. Надо подвести политическую базу. Тут, значит, один американский студент "ло скул" (место такое, где будущих адвокатов-лойеров готовят) идею подал. Поросёнок — это вовсе не жратва, а русская национальная традиция. И посему — имеем право. Ну, а кому ж охота связываться с нацменьшинствами и нацтрадициями. Короче, наше руководство — туда-сюда, сюда-туда. Мечется между Сциллой и Харибдой. А потом дипломатично постановляет — поросёнка в угол отодвинуть и шторкой загородить. Так что теперь и овцы целы, и волки сыты. Это я так фигурально говорю, потому что салатиками не сильно-то насытишься. Вот если вы не религиозный еврей и не мусульманин, то на вопрос: «Что лучше? Шмат свинины с листиком салатика, или листик салатика без свинины?» — ответите однозначно. Потому народ в основном потянулся в уголок за свиньёй. К тому же, туда заодно укатили и всю выпивку. У корыта же с салатом осталась лишь та самая крикливая американская сучка и парочка её вегетарианских прихлебателей. Но сучка эта больше не кричит и не воет. Руководство наше тут же воспряло духом. Как хорошо производственный конфликт разрешился. И объявляют: «Спасибо нашему вице-президенту, который организовал такой замечательный праздник. А теперь музыка и танцы».

Вскоре выяснилось, что за сюрприз нам приготовил американский вице-президент, которому мы по гроб жизни должны быть благодарны. На сцену взбирается какой-то мужик с волынкой и скотском наряде. "Скотский" — это я так, для каламбура сказал. Потому что шотландец по-английски — это "скот". Ну, а что такое волынка, вы и сами знаете.

Короче, этот самый мужик в своей скотской клетчатой юбке начинает дуть в свою волынку, издавая самые что ни есть непотребные звуки. Тут даже сами американцы возмутились. Сколько ж можно. Одну песенку, если это вообще песней назвать можно продудел, пора и честь знать. Так нет. Этот скот только разошёлся. Короче, русские опять взбунтовались. Тем более, что опыт политической борьбы уже есть. Опять к руководству с петицией. Национальные традиции ущемляют! У нас как принято — выпил, закусил, поплясал, подрался. А этот вот — "ни то ни сё", мужик в юбке… Волынит и волынит. Начальство возражать не смеет.

— А, — говорит, — делайте, что хотите!

На счастье наше. Это я уж без иронии говорю. Праздновали мы наш Новый год за неделю до Нового года настоящего. Как водится, из экономии. Поэтому наш русский активист обзвонил наших русских музыкантов и нашёл свободного на этот вечер одного классного мужичка. Миша Ягодин. "Человек-оркестр" — как он себя в объявлениях называет. А Мише вот собраться — только подпоясаться. Да и он совсем рядышком живёт. Десять минут езды. Короче, прибыл через четверть часа Миша. Волынщика того уж со сцены прогнали. Место для Мишиных инструментов освободили. Ну, --">