Озорной Сказочник - Идущие к мечте. Том 1

поняли, что сильно ошиблись. Прирост сельскохозяйственных земель был незначительный, старые карьеры и шахты оскудели, а новые всё ещё лежали под слоем ядовитого песка, поэтому загрузить промышленность, работавшую до этого на всю мощность, оказалось просто нечем.

Разразился жёсткий экономический кризис и будто этого было мало, с мертвых пустошей вернулись дикари. Действуя в этот раз совершенно иначе, вместо одной армии, десятки охотничьих стай совершали налёты на караваны, полевые лагеря и города собирали с людей кровавую дань. Устроив свои гнёзда в дивных лесах и ядовитых пустошах посреди обжитых земель, дикари наносили удар и тут же отступали. Понимая, что всё это может привести к массовому переселению людей назад, с периферии в хорошо обжитые земли, усугубляя и без того не простую ситуацию. Правительство издало ряд указов, усложняющих процесс пересечения границы обжитых территорий для человека. Тогда же в простонародье появились названия земель. Те, с которых человечество начало свой путь на юг, назвали «золотым поясом», территории, освоенные во времена первого похода, — «серебряным поясом», а остальные земли, захваченные во время последнего рывка на юг, — «бронзовым поясом».

Следующим шагом правительство реформировало армию, создав подразделение городовых, несущих службу в гарнизонах, и верховые отряды егерей курсирующих по дорогам и занитых охотой на дикарей. Период Большой резни продлился долгих двадцать лет и унёс тысячи жизней, но люди вновь одержали верх, большинство охотничьих стай было уничтожено, небольшая опасность нападения оставалась в трех из девяти губерниях «бронзового пояса». Для большинства родившихся позже, дикари стали всего лишь страшными историями, рассказанными на привале у костра. С тех кровавых времен минуло тридцать лет, а последствия экономического кризиса до сих пор сказывались, ставя крест на мечтах о светлом будущем.

Вечер только начинался. После того, как солнце скрылось за горизонтом, на улице стало холодать. Первые весенние дни мало чем отличались от зимних. Да и в целом на периферии «бронзового пояса» времена года различались только температурой. Всё остальное было неизменным. Сказывалось полное отсутствие влаги в атмосфере и почве. Дневной зной, царствовавший летом, становился практически не выносимым. Но стоило солнцу скрыться, как на смену ему приходила прохлада. Зимой же, по ночам начинались настоящие морозы, нехотя отступавшие лишь при свете солнца.

В трактире было тепло, натопленные печи обогревали всё помещение наполняя его гостеприимным радушием. Посетителей было немного половина столиков пустовало. Двое пожилых купцов сидели друг на против друга мирно беседовали, обсуждая дела:

— Всё, это мой последний маршрут. Доставлю груз в Хоренфорт, получу деньги и на покой, — ставя стакан на стол, хвастливо проговорил Бонар, не высокий, пухлый и круглолицый купец с короткой, но пышной бородой и усами, — хватит с меня дорожной пыли. Всё, продам и устроюсь в гильдию смотрителем, а если повезёт, третеем дорог в какой-нибудь захудалый уезд.

— Хорошее решение. Как я понимаю, ты уже обо всём подумал и обсудил с представителями гильдии? — поддержал собеседника невысокий, гладко выбритый пожилой мужчина лет шестидесяти, с сетью морщинок на лице, посидевшими волосами и живым цепким взглядом как у молодого дельца, а вместе с острым недлинным носам придавал лицу выражение плута — Не стану расспрашивать, что да как, зная тебя, всё должно быть уже намази. Ну, за спокойную жизнь! — добавил он, вытягивая руку со стакан.

— За спокойную и обеспеченную старость, — подхватил пухлый караванщик, стукнув своим стаканом о стакан товарища.

— Вот только перед уходом надо со всеми долгами расплатиться, — чей-то хриплый голос грубо вмешался в их беседу, — оплатить все контракты и прочее, насколько я знаю, с долгами на работу в гильдию не берут, — после этих слов оба караванщика обратили свой взгляд к барной стойке. — Или я не прав? — продолжал говорить мужчина, сидевший к ним спиной и крутивший в руках рюмку, наполненную мутной жидкостью. — Ну, за расплату по счетам! — после этих слов он машинальным движением «опрокинул» рюмку, проглотил содиржимое даже не поморщившись.

— Какие тебе деньги? — заговорил Бонар, распыляясь всё сильнее с каждым сказанным словом. — Ты же за пять лет ни одной игры не сыграл, у тебя даже команды нет, только и умеешь, --">