повезло с тем, что всё именно так, и Второго Императора в сухую переиграл глава Тайной Канцелярии, вынудив его выслать вас сюда. Я молчал об этом, ибо полагал, что вы сами всё поняли, но судя по вашим словам, вы действительно всю прошлую жизнь предпочитали не утруждать свои мозги лишними мыслями…

— Знаешь, Смолов, иногда мне прямо-таки нестерпимо хочется двинуть тебе по роже, — глянул я на него. — Ты бы ещё прямо сказал, что я осел безмозглый, ей-богу, не так обидно было бы. И главное — я что, где-то неправ? Да, я лишь Старший Магистр, но дайте мне под руку пару сотен ритуалистов и обеспечьте ресурсами, подчините мне пару Магов Заклятий — я на местах такие ритуальные заклятия сумею сплетать, такие защитные и атакующие чары плести на основе подобных ресурсов!.. Да я, честно говоря, при таких масштабах бы и ход проигрываемой нами в Европе войны сумел бы обернуть вспять! Это вы тут, дурни непуганные, слабо представляете, как эффективно бороться с демонами и некромантией, которые состоят на службе у осман. Я же в своем мире, став Стражем Империи, получил доступ к архивам, многие века копившимся в стране! Да закиньте меня туда — и мы через пол года Стамбул возьмем штурмом! Султана и его семью со всем гаремом и визирями в раскаленном свином жиру будем на центральной площади города топить, заблокировав всю их магию! Да мы!..

— Вот именно поэтому я и говорю, что вам повезло, — перебил меня Смолов. — Прояви вы себя лет двадцать назад — и нынешний глава Тайной Канцелярии сделал бы всё, что бы либо переманить вас на сторону нынешнего Императора, либо убить, если первое невозможно. И уж поверьте — за вашей головой отправляли бы не дилетантов, и даже такие спецы как я были бы лишь на побегушках у того, кого за вами пошлют. У Тайной Канцелярии есть трое Магов Заклятий — и зная всё, Богдан Ерофимович отправил бы сразу двоих, усилив их кругом Архимагов и сотней Старшей Магистров. Что бы вы точно не выжили, несмотря ни на какие свои фокусы!

— Так чего ж не поступил так изначально? — ехидно поинтересовался я, задетый за живое.

— Да потому, что он явно понимал, к чему ведет международная обстановка, — ответил Смолов. — Ему приходиться отчитываться перед Николаем и его присными, и потому совсем не обращать на вас, господин, внимания он не мог. Но вместо того, что бы потушить вас в зародыше, он лишь имитировал попытки вас достать. За то время, что я с вами, я понял — Тайная Канцелярия и не пыталась достать вас в серьёз. Видимо, Ерофим Богданович здраво рассудил — Империи предстоит жестокая война, и человек ваших талантов на её стороне жизненно необходим государству, что бы выжить. А ещё…

— А ещё он явно с тобой связывался, верно? — повернулся я к Смолову.

— Нет, не связывался, — покачал головой мой вассал. — Я слишком мелкого полета птица, что бы он лично обращал на меня внимание и тратил время, а ты — ещё только потенциально способен принести пользу и стать чем-то значительным… Скорее мой бывший шеф уделил в свое время полчасика обдумыванию этого вопроса и спустил решение дальше, своим замам. Он сильный маг Разума и его интеллект всегда загружен и в движении — не будь Старика за спиной Императорского Трона, и нынешний Романов давно был бы низвержен. Не думаете же вы, что Павел Александрович так окопался в Сибири и носа наружу не казал из опасений перед Николаем Третьим?

— Тебя послушать, так на плечах этого Богдана Ерофимовича вся Империя и держится, — фыркнул я. — А что скажешь ты, дядя? Или так и будешь просто слушать?

Пространство рядом со мной слегка дрогнуло и пошло рябью, расходясь в стороны подобно занавеска на входе в шатер, и перед нами предстал сам отец Сергий Белозерский собственной персоной. На этот раз не в обычном своём рубище, а в строгой, сотканной из дорогой материи черной рясе. Правда, неизменный деревянный крест всё так же висел на спине святого отца, ставшего Магом Заклятий во многом благодаря своей вере и поддержке небесных покровителей… Занимательный и могущественный святой предмет, созданный на основе явно очень и очень могущественной священной реликвии. Какой, хотел бы я знать… Вот только едва ли когда узнаю. Да и боги с ним, собственно — не моё это дело.

— Здравствуй, племянничек, — невозмутимо, будто это не его сейчас поймали на подслушивании чужой беседы, поздоровался дядя. — И ты, грешная и изуродованная Тьмой душа, здравствуй.

— Доброго дня, святой отец, — чинно отвесил уважительный --">