Аделаида Александровна Котовщикова - Белая стая

Света заметила, что озеро разгорожено проволочной сеткой. И поперёк сетка — вот отчего утки на середину озера не отплывают.

— Таня, а зачем там сетки?

— Ну, как же! Ведь там разные участки.

— Не в куче же уток выращивать, — сказала Люба. — За каждый участок разные люди отвечают.

— Вон гляди! — показала Таня рукой. — Там Нинин участок. Нины Сергеевой. Ой, какая она замечательная!

— Депутат областного совета! — с уважением добавила Люба.

— Да-да! И вообще она замечательная, Нина! А вон там, левее, школьный участок. Видишь, велосипеды стоят у загонов?

— Загоны — это что? Те низкие домики с открытыми дверцами?

— Да, конечно. Велосипеды-то ты видишь, к стенке прислонённые? То восьмиклассников велосипеды. А наш участочек рядом. Бежим!

Таня и Света пустились догонять Любу, которая ушла вперёд.

ПИСЬМО ПРОФЕССОРА

На лужайку перед входом на юннатовский участок Сеня Корнеев пришёл по крайней мере за час до начала работы своего звена.

Все ребята любили эту лужайку. На ней росли высокие развесистые берёзы. Под тремя берёзами, дружно выстроившимися в ряд, стояла скамейка. Хорошо тут, в тени, посидеть.

Сеня пожалел, что не захватил какую-нибудь книжку. Уж больно торопился удрать из дому. Как дёрнут тебя покрепче за волосья, так поневоле забудешь взять, что надо.

И вечно мать дерётся ни за что ни про что. На свинарнике с кем-нибудь поругалась или просто настроение плохое, а сорвать злость непременно надо на нём, на Сеньке. По правде сказать, больше и не на ком: живут-то они вдвоём. Не прибрал он, видишь ли, в избе. А сама-то мамка много прибирает? Пол и то не всякий день подметёт…

Девчонки идут! Таня Фёдорова и Люба Мигунова из их звена. И с ними третья девчонка, незнакомая. Шляпа на ней соломенная с широкими полями, платье синее в белый горошек. Городская какая-то, что ли? Похоже, что на солнце ещё не бывала: лицо совсем белое. Волосы стриженые, русые. «Чего на меня из-под чёлки уставилась?..»

И Света подумала: «Что он меня разглядывает?»

Растянувшись в траве у скамейки и подперев руками взлохмаченную голову, мальчишка не спускал со Светы сонного взгляда.

— Саша ещё не пришёл? — Люба оглянулась по сторонам. — Сенька, не видел Сашу?.. Ну, что ты молчишь?

— Дык что ж говорить? — лениво отозвался Сеня. — Видно, из речки ещё не вылез. Утром я его в речке видел.

Таня засмеялась.

— Дык! Не зря тебя Дыдыком прозвали.

Люба нахмурила тёмные брови:

— Опять Сашка опоздает на дежурство!

На лужайке появилась высокая девочка лет пятнадцати — шестнадцати, в синем платочке, завязанном под подбородком.

— Здравствуйте, ребята! А у меня для вас сюрприз: письмо от Сергея Ивановича!

Таня заплясала от радости.

— От Сергея Ивановича? Это профессор Сергей Иванович, — объяснила она Свете. — Из сельхозинститута. Мы по его заданиям опыты делаем. Глашенька, а это Света! Она из Ленинграда приехала. С бабушкой. На дачу. Света, Глаша наша звеньевая! Она уже комсомолка. В восьмом классе учится. У них практика по птицеводству. А Глаша с нами практику проходит!

Глаша засмеялась:

— Все сразу выложила, тараторка. Одним духом. Не собралось ещё звено? Надо письмо прочесть.

— Я за Витей сбегаю, потороплю его. — Тёмной косой Люба махнула, как лошадка хвостом, и вот уже нет под берёзами ни Любиной косы, ни самой Любы.

А на лужайку примчался велосипед. На велосипеде — загорелый дочерна, кудрявый мальчишка. Глаша с Таней в сторону отскочили.

— Фу, Сашка! — вскрикнула Таня. — Чуть не наехал.

— Люба ещё не пришла? — соскакивая с велосипеда, спросил Саша. — Зануда несчастная! Надо же такую штуку устроить!

— Люба за Витей пошла, — сказала Таня. — Сергей Иванович письмо…

Но Саша её перебил:

— Попадись мне эта Любка! Нет, вы подумайте. На нашей двери рано утром оказалась бумаженция, --">