Иван Кузьмич Кондратьев - Салтычиха
Название: | Салтычиха | |
Автор: | Иван Кузьмич Кондратьев | |
Жанр: | Историческая проза, Русская классическая проза, Литература ХIX века (эпоха Промышленной революции) | |
Изадано в серии: | Женские лики – символы веков | |
Издательство: | Мир книги, Литература | |
Год издания: | 2011 | |
ISBN: | 978-5-486-03847-1 | |
Отзывы: | 1 комментарий | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "Салтычиха"
Иван Кузьмич Кондратьев (наст. отчество Казимирович; 1849–1904) – поэт, прозаик, драматург. Родился в с. Коловичи Вилейского уезда в крестьянской семье. Свои стихи, рассказы, романы помещал в «Русской газете», «Новостях дня», в журналах «Московское обозрение», «Спутник», «Россия» и многих других. Отдельными изданиями в Москве выходили пьесы-шутки, драмы из народной жизни, исторические повести, поэмы. В песенный фольклор вошли романс «Эти очи – темны ночи» и другие его песни и романсы. Предполагается, что ему принадлежит исходный текст русской народной песни «По диким степям Забайкалья».
Героиней романа «Салтычиха», публикуемого в этом томе, является помещица Подольского уезда Московской губернии Дарья Николаевна Салтыкова, известная крайне жестоким обращением с крепостными крестьянами. Следствием по ее делу было установлено, что она замучила насмерть более ста человек. В 1768 г. приговорена к смертной казни, замененной пожизненным заключением в монастырской тюрьме.К этой книге применимы такие ключевые слова (теги) как: исторические личности,знаменитые женщины
Читаем онлайн "Салтычиха" (ознакомительный отрывок). [Страница - 3]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (7) »
Приунывший было Сидорка под влиянием ее оживления оживился и сам.
– Цыганочка ты у меня, Галя! – воскликнул он, улыбаясь во все лицо удало и сладко, как человек, вполне сознающий в данное время свою силу. – Право, цыганочка!
– Цыганочка и есть! – согласилась Галина. – Чай, сам знаешь, кто я такая.
– Как не знать! Все знают, что мать твоя цыганка была. Вишь, глазищи-то у тебя какие! Э, черт этакой! – вдруг вскрикнул задорно парень и смело обхватил Галину одной рукой за стан.
Девушка не сопротивлялась, стояла на одном месте, но мгновенно повернула голову в сторону.
– Тише ты! Постой! – сказала она тревожно, к чему-то прислушиваясь.
– Чево там еще? Аль зазналась?… Впервой, что ли?..
Сидорка бестолково захохотал.
– Тише ты, дурень! Говорю, тише! – остановила его Галина.
И вдруг она что было силы толкнула парня в сторону, прошептав:
– Беги, черт этакий! Барыня едет! Эк как нас на дорогу вынесло!.. Нашли место!…
Сидорка испуганно, ничего не соображая, шарахнул в лесную поросль.
Но было уже поздно.
В нескольких саженях от того места, где вели прощальную беседу влюбленные, показалась маленькая тележка в одну сытую лошадку, с кучером. В тележке сидела женщина лет за тридцать, плотного сложения, довольно еще красивая для своих лет. Она, как выслеживающая свою добычу орлица, держала голову несколько вполуоборот в ту сторону, где стояла Галина, и, сжав толстые губы, прямо и холодно глядела на девушку. Тележка бесшумно, но быстро приближалась к Галине.
– Стой! – грозно крикнула барыня хриплым голосом, когда тележка поравнялась с девушкой.
Тележка так же бесшумно, как ехала, стала.
– Чья шлюха?.. Никанорова?.. – начала барыня, не спуская глаз с девушки.
– Так точно-с, Никанорова буду, – отвечала девушка тихо, но смело.
– Вишь, выросла как, дубина какая! В запрошлом году щенок щенком была. Годов сколько?
– Семнадцать.
– И, поди, семнадцать таких же вот молодцов, кой сейчас шмыгнул в кусты?
Девушка молчала, опустив глаза, и мяла правой рукой кусок какой-то тряпицы, изображавшей передник. Сердце ее билось. Она чуяла грозу.
Встреча с барыней, с Салтычихой, как ее прозвали крепостные, и при более благоприятных условиях никогда не предвещала ничего хорошего. Все по возможности избегали с нею встречи и нередко просто прятались при ее появлении. Салтычиха знала это и всегда принимала меры, чтобы заставать всех и всякого врасплох. Она ездила тихо, ходила еще тише, переодевалась в разные одежды и в итоге достигала того, что являлась всюду, по пословице, как снег на голову.
На этот раз Салтычиха была еще к тому же почему-то не в духе. Беда над головой девушки висела неминучая.
– Что же молчишь-то? – крикнула Салтычиха. – Аль язык отнялся? Отвечай! С милым, поди, голубкой ворковала, ласточкой щебетала, говорила не наговорилась, да еще разок-другой сюда прибежать обещалась! Кто он, прохвост-то твой? Говори! Сама не разглядела, так, думаю, девочка, по доброте своей все мне о нем расскажет! Любопытна уж я очень, все знать-ведать хочу, красавица! Ну, кто?
– Не знаю… прохожий какой-то… дорогу спрашивал… – пробормотала Галина, вся дрожа.
Салтычиха зло разорялась:
– Ну, ты ему, красавица, дорогу и указала?
– Указала.
– То-то он так рванул в кусты! – продолжала смеяться Салтычиха. – Поди, обрадовался, что дорогу-то нашел.
Она рассмеялась еще злее, как-то тихо, с хрипотой, и привстала на тележке.
– Подь-ка сюда, ко мне, красавица… да поближе.
Галина подошла.
– Так не знаешь? – спросила с каким-то шипением в голосе Салтычиха.
– Не знаю, – упорно отвечала девушка.
– Акимка, дай-ка мне кнут! – приказала барыня.
Акимка, тот самый Акимка, о котором только что вели речь Сидорка с Галиной и который был приемышем отца Галины и другом ее детства, медлительно, даже совсем-таки нехотя подал Салтычихе свой кнут, а сам отвернулся и стал чего-то возиться над сиденьем.
Между тем кнут, взвившись тонкой змейкой, мелькнул раз-другой в воздухе. Казалось бы, после этого должен был раздаться крик, стон, мольба… Но нет – этого не было: под хмурыми, оголенными вершинами леса не раздалось ни крика, ни стона, ни мольбы…
Девушка стояла на одном месте, стояла не шевелясь, тихо и покорно. Она даже не дрогнула ни --">- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (7) »
Образ Салтычихи в романе раскрывается во всей своей кошмарной полноте. Кондратьев не пытается оправдать или приукрасить ее чудовищные преступления, а наглядно демонстрирует всю глубину ее порочности и садизма. Читатель становится свидетелем ужасающих пыток и убийств, которые она совершала над своими крепостными.
Несмотря на тяжелую и мрачную тематику, книга читается на одном дыхании. Яркий язык, живые диалоги и динамичный сюжет не позволят оторваться от страниц. Отдельно хочется отметить мастерскую работу автора с историческим материалом. Кондратьев не ограничивается пересказом известных фактов, а проводит собственное расследование, опираясь на документы и исследования. Благодаря этому, роман приобретает черты документальной хроники, что только усиливает его эмоциональное воздействие.
"Салтычиха" - не просто исторический роман, а глубокое и многоплановое произведение, которое заставляет задуматься о природе человеческого зла, о соотношении власти и жестокости, а также о хрупкости человеческой жизни перед лицом произвола и тирании. Рекомендую эту книгу всем любителям исторической прозы и тем, кто интересуется знаменитыми женщинами.
Книги схожие с «Салтычиха» по жанру, серии, автору или названию:
Иван Кузьмич Кондратьев, Борис Спартакович Акимов - Салтычиха. История кровавой барыни Жанр: Историческая проза Год издания: 2018 Серия: Женщина-загадка |
Иван Кузьмич Кондратьев - Драма на Лубянке Жанр: Историческая проза Год издания: 1992 Серия: Историческая библиотека альманаха «Русская старина» |
Висенте Бласко Ибаньес - Куртизанка Сонника Жанр: Историческая проза Год издания: 2010 Серия: Женские лики – символы веков |
Людмила Дмитриевна Шаховская - Сивилла – волшебница Кумского грота Жанр: Историческая проза Год издания: 2010 Серия: Женские лики – символы веков |
Другие книги из серии «Женские лики – символы веков»:
Висенте Бласко Ибаньес - Куртизанка Сонника Жанр: Историческая проза Год издания: 2010 Серия: Женские лики – символы веков |
Даниил Лукич Мордовцев - Вельможная панна. Т. 1 Жанр: Исторические приключения Год издания: 2011 Серия: Женские лики – символы веков |
Эрнест Питаваль - Красная королева Жанр: Историческая проза Год издания: 2010 Серия: Красная Королева |
Луиза Мюльбах - Трагедия королевы Жанр: Исторические приключения Год издания: 2009 Серия: Женские лики – символы веков |