Блоссий Эмилий Драконций - Мифологические поэмы

"Трахинянки")^[22]. И хотя ни одна из них не имеет отношения непосредственно к сражению Геркулеса с Гидрой^[23], Драконции заимствовал из них множество мотивов вместе с их лексической обработкой^[24].

Зависимость от Сенеки, полезная для начинающего ритора с точки зрения усвоения стилистических приемов речи, оказала, однако, плохую услугу содержанию этой небольшой поэмы Драконция. По традиции, борьба с Гидрой относится к началу героического пути Геркулеса, и автор его речи явно забегает вперед, заставляя своего героя говорить об испытаниях и сражениях со всякого рода чудовищами: они все еще ему только предстоят. В названных выше трагедиях Софокла, Еврипида и Сенеки, где Геракл изображается как человек, уже совершивший множество подвигов, эти воспоминания и сетования были оправданы; у Драконция это дань мифологической традиции, не имеющая смысла.

Затем, Геркулес представлен здесь как жалующийся и просящий о помощи (34, 38 сл., 41). Между тем, у Сенеки и его предшественников Геракл может стонать и жаловаться только в одном случае — когда он испытывает нечеловеческие муки от яда, и даже в этом случае он просит не о снисхождении, а об ускорении смерти. У Сенеки Геркулес как раз подчеркивает, что он никогда не обращался за помощью к Юпитеру (Н. Oet. 1290-1292). Геркулес, нуждающийся в божественной поддержке, стал, возможно, человечнее, но утратил свой героический ореол — как раз не в духе стоической морали Сенеки.

Наконец, нигде, кроме названия, не сказано прямо, что вместо каждой отрубленной головы у Гидры вырастало по две или три, — этим тоже отчасти умаляется трудность стоявшей перед ним задачи.

Миф о похищении нимфами Гила, любимца Геракла, положенный в основу эпиллия Драконция "Гил", был достаточно распространен в античности, причем основными источниками являлись три: Феокрит, идиллия XIII, Аполлоний Родосский, "Аргонавтика", I. 1207-1272, и Валерий Флакк, "Аргонавтика", III. 521 597. Оставляя в стороне некоторые различия, содержание мифа можно изложить следующим образом: одолев в войне фессалийское племя дриопов, Геракл убил их царя Фиодаманта, а его малолетнего сына Гила взял к себе. В героической хронологии Геракла это сражение надо поместить, очевидно, после совершения им двенадцати подвигов и незадолго до того, как Ясон начал собирать силы для похода за золотым руном, потому что поход аргонавтов — единственное событие, в котором принимает участие Гил.

Во время остановки корабля "Арго" у берегов Мизии Геракл отправляется в лес, чтобы выбрать дерево со стволом, подходящим для изготовления весла взамен сломанного, а Гил в поисках воды для ужина набредает то ли на источник под названием Ключи, то ли на реку (озеро) Асканий. Здесь его замечают резвящиеся в воде или на берегу нимфы и увлекают под воду.

Попытки Геракла разыскать пропавшего мальчика остаются безрезультатными, и герой, спешащий догнать своих товарищей по походу, поручает продолжать поиски своему другому спутнику — Полифему. Конечно, и последний ничего добиться не может, но в основанном им городе Киос устанавливается обычай, чтобы в ежегодной процессии жрецы трижды громко называли имя Гила. Этой части мифа мы в дальнейшем касаться не будем, так как Драконции оставляет ее без внимания.

Впрочем, он достаточно свободно переиначивает и более существенные части мифа.

Так, источником бед для Геркулеса становится обида Венеры на нимф (якобы за разглашение ее романа с Марсом) и ее просьба к Амуру наслать на них любовную страсть к Гилу, — мотив, которого нет ни в одном источнике и который отчасти делает излишним сам Драконции, поскольку восхищение мальчиком охватывает нимф еще до того, как Амур успевает пустить в ход свои стрелы (100-108). Затем, история Гила излагается вне всякой связи с походом аргонавтов, а происходит после убийства Эриманфского вепря, которого Геркулес должен был доставить Еврисфею живым. У Драконция же Гил несет на себе содранную кабанью шкуру, как видно, заменившую в изложении Драконция шкуру Немейского льва. Если даже предположить, что Геркулеса постигла неудача и ему пришлось прикончить зверя, зачем он идет из Аркадии, где свирепствовал вепрь, не в Микены, а в Фессалию, которая ему никак не по пути? Соответственно, и нимфы оказываются обитательницами Пенея, и эту полноводную реку поэт неизменно называет источником (fons).

Не всё благополучно и с хронологией. Мало того, что Гил, а не Иолай, оказывается свидетелем подвигов Геркулеса, --">