James B Stewart , Rachel Abrams - Без сценария. Эпическая битва за медиаимперию и наследие семьи Редстоун

(который транслировался на Paramount+ и имел кассовый успех в августе 2021 г.) в мультиплексе National Amusements в округе Вестчестер (где Шари заценила витрину со сладостями).

 

Неясно, насколько сам Самнер понимал и умел наслаждаться успехом своей дочери. Питер Барт, бывший многолетний редактор журнала Variety, который был близок к Самнеру, получил редкую возможность посетить его в 2019 году. " Его иссохшая рука подала сигнал приветствия или его подобие", - сообщал Барт в колонке для Deadline Hollywood. "Его глаза слабо мерцали, а попытки заговорить сводились к хрюканью, к которому время от времени примешивался крик ярости и разочарования из-за своих ограничений". Самнер был прикован к постели, его кормили внутривенно, и "команда медсестер и консерваторов была готова оказать ему необходимую помощь", - отметил Барт.

Утром 11 октября 2020 года медсестра Самнера позвонила Шари из Беверли-Парк и сообщила, что, по ее мнению, конец близок.

Шари велела медсестре приложить грелки к рукам Самнера и держать его. Она держала телефонную линию открытой, чтобы отец мог слышать ее разговор, даже если он не был в сознании. Она представила себе, как он говорит: "Что за чушь ты несешь? Я никуда не ухожу". Но "на всякий случай", - сказала она, - "вот что тебе нужно знать".

В течение следующих нескольких часов она перечисляла все достижения его жизни. Она пообещала заботиться о семье и развивать созданную им бизнес-империю. "Он будет здесь всегда", - заверила она его. "Я люблю тебя", - повторяла она снова и снова.

Наконец медсестра сообщила ей, что Самнер перестал дышать. Шари закричала.

Самнеру было девяносто семь лет. Компания National Amusements объявила о его смерти, назвав его "самодостаточным бизнесменом, филантропом и ветераном Второй мировой войны, создавшим одну из крупнейших в мире коллекций медиа-активов".

Несмотря на их позднее примирение, Шари не могла быть уверена, что получила одобрение отца, учитывая его ослабленные способности. Сразу после смерти Самнера она обратилась за поддержкой к Таду Янковски, бывшему ассистенту, другу и давнему коллеге отца по бизнесу. Правильно ли она поступила? спросила она, ссылаясь на смещение Даумана и увольнение Мунвеса. Одобрил бы ее отец? Действительно ли он любил ее?

Что он мог сказать? Янковский подчеркнул, что Самнер любил драться и любил побеждать. Шари никогда не сдавалась. Она доказала свою силу. Ее отец "любил и уважал бы это", - заверил он ее. Он бы гордился ею.

Останки Самнера были отправлены самолетом в Бостон. Шари, Тайлер и Кимберли сопровождали катафалк до семейного участка в мемориальном парке Шарон, который пытались заполучить Холланд и Херцер. (Брэндон находился в Израиле, но участвовал в церемонии по FaceTime.) Сын Самнера Брент и его семья отсутствовали. Из-за пандемии никто не присутствовал, кроме бывшего мужа Шари, раввина Корфа, который проводил церемонию погребения.

Собрание было настолько интимным, что Шари не чувствовала необходимости сдерживать свои эмоции. Она стояла на коленях так близко к могиле, что ее дети боялись, что она упадет в нее. В перерывах между рыданиями она рассказала отцу все, что хотела ему сказать.

Наконец она остановилась. "Есть ли что-нибудь еще?" - спросила она.

Дочь напомнила ей, что Самнер просил, чтобы на его похоронах звучала запись песни Фрэнка Синатры "My Way". Шари всегда сокрушалась по поводу того, что Самнер настаивал на ее прослушивании. Но сейчас она попросила Ким найти текст песни в ее телефоне. Шари начала петь:

И вот настал конец

И вот я стою перед последним занавесом.

Она с трудом прочитала пять куплетов, каждый из которых заканчивался припевом:

Я сделал это по-своему.

 

--">