Дэвид Гранн - Вэйджер. История о кораблекрушении, мятеже и убийстве

Бразилии, они прошли почти три тысячи миль - это было одно из самых длинных путешествий кастамайзеров, когда-либо зафиксированных в истории. Их находчивость и отвага вызывали восторг. Как отметил руководитель группы, трудно было поверить, что " человеческая природа способна выдержать те страдания, которые мы пережили".

Через полгода еще одну лодку выбросило на берег, и она причалила в пургу у юго-западного побережья Чили. Она была еще меньше - деревянная землянка, приводимая в движение парусом, сшитым из лоскутов одеял. На борту находились еще трое выживших, и их состояние было еще более ужасающим. Они были полураздеты и истощены, на их телах копошились насекомые, обгладывая то, что осталось от их плоти. Один из них был в таком бреду, что, по словам его спутника, "не помнил ни наших имен... ни даже своего собственного".

После того как эти люди выздоровели и вернулись в Англию, они выдвинули шокирующее обвинение против своих товарищей, всплывших в Бразилии. Они не были героями - они были мятежниками. В ходе последовавшей за этим полемики с обвинениями и встречными обвинениями с обеих сторон выяснилось, что, оказавшись на острове, офицеры и команда корабля Wager боролись за живучесть в самых экстремальных условиях. Столкнувшись с голодом и низкими температурами, они построили форпост и попытались восстановить морской порядок. Но по мере ухудшения ситуации офицеры и команда "Уэйгера" - эти предполагаемые апостолы Просвещения - погружались в гоббсовское состояние разврата. На корабле появились враждующие группировки, мародеры, брошенные на произвол судьбы, убийства. Несколько человек стали жертвами каннибализма.

Вернувшись в Англию, главные фигуры из каждой группы вместе со своими союзниками были вызваны в Адмиралтейство для участия в военном трибунале. Суд грозил раскрыть тайную сущность не только обвиняемых, но и империи, самопровозглашенной миссией которой было распространение цивилизации.

Несколько обвиняемых опубликовали свои сенсационные и дико противоречивые рассказы о том, что один из них назвал " темным и запутанным" делом. Сообщения об экспедиции оказали влияние на философов Руссо, Вольтера и Монтескье, а впоследствии на Чарльза Дарвина и двух великих морских писателей - Германа Мелвилла и Патрика О'Брайана. Главной целью подозреваемых было склонить на свою сторону Адмиралтейство и общественность. Выживший представитель одной из сторон составил, по его словам, " верный рассказ", настаивая: " я был очень осторожен, чтобы не вставить ни слова неправды, так как фальшь любого рода была бы крайне нелепой в произведении, призванном спасти характер автора". Лидер противоположной стороны утверждал в своей хронике, что его противники представили " несовершенное изложение" и " очернили нас величайшей клеветой". Он поклялся: " Мы стоим или падаем благодаря правде; если правда не поддержит нас, ничто не сможет".

 

Все мы придаем хаотичным событиям своего существования некую последовательность, некий смысл. Мы копаемся в необработанных образах наших воспоминаний, отбираем, выжигаем, стираем. Мы становимся героями своих историй , что позволяет нам жить с тем, что мы сделали или не сделали.

Но эти люди считали, что от рассказанных ими историй зависит их жизнь. Если им не удавалось рассказать убедительную историю, их могли привязать к корабельной балке и повесить.

Часть первая. ДЕРЕВЯННЫЙ МИР

ГЛАВА 1. Первый лейтенант

 

Каждый человек в эскадре нес вместе с морским сундуком свою тягостную историю. Может быть, о поруганной любви, или о тайном тюремном заключении, или о беременной жене, оставленной на берегу в слезах. Возможно, это была жажда славы и богатства или страх перед смертью. Дэвид Чип, первый лейтенант "Центуриона", флагмана эскадры, ничем не отличался от других. Грузный шотландец лет сорока с вытянутым носом и напряженным взглядом, он был в бегах - от разборок с братом из-за наследства, от преследовавших его кредиторов, от долгов, из-за которых он не мог найти подходящую невесту. На берегу Чип казался обреченным, неспособным преодолеть неожиданные жизненные препятствия. Однако, сидя на палубе британского военного корабля, бороздящего просторы океана в подзорной трубе и шляпе, он был уверен в себе и даже, как некоторые сказали бы, надменен. Деревянный мир корабля - мир,

--">