Евгений Игоревич Новицкий - Леонид Гайдай

фильмов»^{1}.

Данная биография написана, можно сказать, в опровержение этого и подобных мнений. Автор этой книги — киноман, страсть которого к «десятой музе» пробудилась в раннем детстве именно благодаря фильмам Гайдая. С тех пор ему довелось посмотреть тысячи и тысячи фильмов всех стран и времен, но режиссура Гайдая и по сей день воспринимается как образцовая. После его фильмов практически все остальные производят впечатление неуклюжих, неповоротливых и занудных махин. Не имеет аналогов в мировом кинематографе врожденное гайдаевское чувство ритма. И сколько бы ни брюзжали снобы, автор убежден, что и со вкусом у Леонида Иовича всё было в полном порядке на протяжении всей его работы в кино.

Иными словами, автор исходит из постулата, что Гайдай — это абсолютный гений кинематографа вообще, а не только комедийного.

Можно предвидеть, что иные знатоки и ценители мировой классики никогда не примут подобной трактовки. Отчего-то многие считают, что высокое, великое, авторское кино, кино как искусство — непременно что-то тяжеловесное, мрачное, мудреное, философское, доступное лишь «зрительской элите». К счастью, и в мире, и в России предостаточно вдумчивых и требовательных зрителей с более широкими взглядами на кинематограф, в том числе среди интеллектуалов и профессионалов. Скажем, режиссер Карен Шахназаров неоднократно упоминал Леонида Иовича в числе ярчайших режиссеров в истории кинематографа: «Гайдай — это и есть авторское кино. На мой взгляд, это то кино, где есть личность автора, и в его фильмах она очевидна. Можно отрезать титры, и всегда вы поймете, что это снимал Гайдай».

Несомненно, кого-то фильмы Гайдая отталкивают уже самой своей общедоступностью. Слишком сильно в культурном обществе предвзятое убеждение, что «массовый» и «шедевр» — понятия несочетаемые. На протяжении всей работы в кинематографе Гайдай ни на секунду не забывал, что делает фильмы для зрителя.

Высочайшая зрелищность, смотрибельность гайдаевских картин не нуждается в доказательствах. Взять хотя бы всегдашнюю лаконичность Леонида Иовича, не свойственную абсолютному большинству великих режиссеров. Гайдай не любил ни снимать длинные картины, ни даже просто смотреть их как зритель. Каждая из гайдаевских комедий, за исключением двухсерийного фильма «12 стульев», идет в среднем полтора часа — «золотой стандарт» для комедийно-музыкального кино. И одна из немаловажных причин, по которым ленты Гайдая по сей день просматриваются на одном дыхании. Причем неважно, в какой раз — в пятый, десятый или тридцатый.

Гайдай был не только гениальным творцом, но и чрезвычайно порядочным человеком (а эти качества, увы, сочетаются далеко не всегда). Ему завидовали, тайно или явно недолюбливали, насмехались над ним самим и его работами. Но сам Леонид Иович неизменно оставался выше всего этого и никогда не сводил личных счетов. Если ему пытались «открыть глаза» на какого-нибудь очередного лицемера или сплетника, Гайдай даже не желал слушать. «Значит, это такой человек — он не мог поступить иначе» — вот и всё, что он говорил о любом своем недоброжелателе. Такова была жизненная философия Гайдая.

В качестве второго основополагающего принципа при написании данной книги нами был избран тезис: биография художника — это прежде всего история создания его произведений.

В связи с последним утверждением необходимо отметить, что о создании далеко не всех работ Гайдая имеются исчерпывающие сведения. Общепризнано, что «золотой век» творчества Леонида Иовича начался в середине шестидесятых годов и закончился в середине семидесятых. Фактически это те фильмы, которые Гайдай снимал в возрасте сорока — пятидесяти лет. И наибольший объем доступных сведений о гайдаевском творчестве касается именно этого временного отрезка.

Поэтому первая часть нашей книги («От двух до пятидесяти») по объему намного превосходит вторую («После пятидесяти»). Впрочем, их несоразмерность не настолько радикальна, как в случае двух частей фильма «Бриллиантовая рука», — до столь восхитительно комической непосредственности нашей работе всё-таки далеко.

По аналогии с жанром картины «Бриллиантовая рука», заявленным самим Гайдаем в ее начальных титрах («кинороман в двух частях из жизни контрабандистов с прологом и эпилогом»), жанр нашей книги можно определить как «документальный роман в двух частях о гении кинокомедии с прологом и эпилогом».

--">