Александр Владимирович Павлов - Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино

знаете, что произойдет, еще до того, как это происходит. Среднестатистический киношник, даже если это на уровне подсознания, знает, когда фильм „повернет направо или налево“. Приблизительно в первые десять минут вы понимаете, что за фильм смотрите и что в нем будет происходить. Вы понимаете, когда нужно, что называется, прильнуть к экрану, а когда откинуться на спинку кресла. Мне нравится вывертывать наизнанку этот прием психологически (вы поворачиваетесь налево, тогда я повернусь направо), но не из спортивного интереса, а для того, чтобы быть интересным рассказчиком»^[4].

Фильмы Тарантино клевые в двух отношениях — как визуальные (стиль, репрезентация насилия) и как текстовые (монологи, диалоги) продукты. Иногда его картины клевые и текстово, и визуально, как, скажем, «Криминальное чтиво». Или, например, в иных случаях «Джеки Браун» можно было бы посчитать скучным. Диалоги в этом кино максимально приближены к повседневной речи, а с визуальной точки зрения фильм довольно умеренный. И даже нарочно недоговоренный. В главе, посвященной этой картине, я покажу, почему его все-таки можно считать не только серьезным, но и клевым. Вместе с тем первый том «Убить Билла» клевый скорее визуально (эстетически), в то время как «Омерзительная восьмерка» клевый с точки зрения текста (и хотя в фильме есть потрясающие виды природы, в целом это разговорное кино). Тарантино чаще всего делает диалоги подчеркнуто вычурными. Таким образом, он сам регулирует.

Идея использовать слово клевый для описания кинематографа Тарантино принадлежит не мне. В середине 1990-х многие критики описывали творчество режиссера именно этим словом. Некоторые вообще предлагали типологию тарантиновской клевости. Так, критик Стивен Хантер в интервью с режиссером под названием «„Джеки Браун“: клевая лихорадка» предложил говорить о «клевых городских улицах», «клевой прекрасной женщине, которая еще и умная», «клевых беспощадных полицейских» и т. д.^[5] А книга Джеффа Доусона, посвященная Тарантино, так и называлась — «Квентин Тарантино: клевый кинематограф»^[6]. В 1999 году у нас ее ожидаемо перевели как «Тарантино. Биография»^[7], при том что это не совсем биография, а подробный рассказ о ранних фильмах Тарантино, включая сценарные опыты. Другой вариант перевода названия книги Доусона на русский язык можно встретить опять же в переведенной у нас работе Джейсона Бэйли «Кинематограф крутизны»^[8]. Это не очень удачный перевод. «Круто» — не то же самое, что «клево», хотя понятия могут иногда быть синонимами. «Крутой», как правило, может иметь значение «мачистский», «маскулинный», в то время как «клевый» чаще означает «прикольный» или «классный», что отсылает нас к понятиям интереса, увлекательности, а не успеха и брутальности и т. д.

И поскольку речь зашла об источниках, давайте обсудим историографию творчества Тарантино. Какие издания есть на русском языке? Это уже упомянутые книги Джеффа Доусона и Джейсона Бэйли. Обе ненаучные. В первой содержится большое количество разных фактов, очень много цитат из интервью Тарантино и всех тех, кто с ним работал либо так или иначе пересекался. Вторая главным образом посвящена «Криминальному чтиву» и также содержит много интересного и полезного материала — биографические сведения, историю производства, последствия релиза, а еще несколько «приглашенных» эссе, посвященных смежным темам — музыке, «черной крутости» и т. д.

Кроме того, на русском есть две книги, в которых собраны интервью режиссера. Первая — «Квентин Тарантино: Интервью» — вышла в серии «Арт-хаус» (что довольно забавно) питерского издательства «Азбука-классика». Она может быть интересна тем, что в ней Тарантино говорит сам за себя^[9]. Прочитав ее, можно многое понять об образе его мышления. Вторая — «Черные заповеди Тарантино»^[10] — по сути, включает в себя все интервью из книги «Квентин Тарантино: Интервью», краткую биографическую информацию, надерганную из интернета, и фактические данные о фильмах (выходные сведения и многочисленные цитаты). Единственное, чем она может быть полезна, так это упоминанием картин, которые стали вдохновением для кинематографа Тарантино. Откровенно говоря, у меня есть большие подозрения, что это пиратская книга. Переводчики интервью не указаны, а автора-составителя интервью (Джеральд Пири) в издании не упоминают. И вообще не ясно, кто собирал весь этот «винегрет» в единое --">