Виссарион Григорьевич Белинский - Новые досуги Федора Слепушкина

страшная,

Вон из тела душа просится!

Но души сильные могучи и в самом отчаянии и как бы в нем же самом находят и выход свой из него:

В ночь под бурей я коня седлал,

Без дороги в путь отправился —

Горе мыкать, жизнью тешиться,

С злою долей переведаться!

Перечтите его «Деревенскую беду», «Лес» – и подивитесь этой богатырской силе могучего духа! И какое разнообразие даже в самом однообразии его поэзии! Вот нежная, грустная жалоба девушки, насильно отданной за немилого:

Поздно, родные,

Обвинять судьбу,

Ворожить, гадать,

Сулить радости!

Пусть из-за моря

Корабли плывут,

Пущай золото

На пол сыплется:

Не расти траве

После осени,

Не цвести цветам

Зимой по снегу!^[6]

Крестьянину отец его милой отказал в ее руке, и он дивится своей бесталанности:

У меня ль плечо

Шире дедова,

Грудь высокая

Моей матушки;

На лице моем

Кровь отцовская

В молоке зажгла

Зорю красную;

Кудри черные

Лежат скобкою;

Что работаю —

Все мне спорится…

Да в несчастный день,

В бесталанный час,

Без сорочки я

Родился да свет!..^[7]

Он говорит, что его манит не богатство ее отца:

Пускай дом его —

Чаша полная:

Я ее хочу,

Я по ней грущу.

Лицо белое,

Заря алая,

Щеки полные,

Глаза темные —

Свели молодца

С ума-разума!

Он хочет отточить косу и идти в дальнюю сторону, чтобы заработать деньгу:

Ты прости, село,

Прости, староста:

В края дальние

Пойдет молодец,

Что вниз по Дону,

По набережью.

Хороши стоят

Там слободушки,

Степь широкая

Далеко вокруг,

Широко лежит

И ковыль-травой

Расстилается.

Ах ты, степь моя,

Степь привольная!

Широко ты, степь,

Пораскинулась,

К морю Черному

Понад вынулась!

Какая бесконечность, смелость, широкость, какое русское разгулье и какая поэтическая красота в этих образах! Вот она, простодушная, девственная и могучая народная поэзия. Вот она, задушевная песнь великого таланта, замкнутого в естественной непосредственности, не вышедшего из себя развитием, не подозревающего своей богатырской мощи! Найдите хоть одно ложное чувство, хоть одно выражение, которого бы не мог сказать крестьянин!..

Совсем не то представляют собою стихотворения г. Слепушкина. Он уж теперь держится своей сферы, описывает нам крестьян; но эти крестьяне как-то похожи на пастушков и пастушек гг. Флориана и Панаева^[8] или на тех крестьян и крестьянок, которые пляшут в дивертисманах на сцене театра. Г-н Слепушкин явился в то время, когда уменье подбирать рифмы считалось талантом и доставляло известность даже и образованным людям: тем больший интерес возбудил крестьянин-самоучка^[9]. Но и тогда нашлись люди, которые не видели в его стихах существенного – поэзии;^[10] а теперь… В стихах г. Слепушкина виден умный, благородно мыслящий и образованный не по-крестьянски человек, которого нельзя не уважать, – но не поэт. Ничего и похожего на поэзию нет в его стихах: ни одного поэтического образа, хотя мера стихов везде соблюдена верно, а рифмы подобраны правильно. Очевидно, что его поэзия – не дар природы, а плод образованности выше его состояния. Если барство еще не дает права на талант, то и крестьянство не дает его. Понять правила стихосложения, читать поэтов, любить поэзию и даже быть человеком с поэтического душою, с чувством, с умом – все это еще не значит быть самому поэтом. Вот, кажется, где ошибка г. Слепушкина. Так ошибались в своем призвании многие, даже имевшие еще большее право подозревать в себе талант…

Мы выписывали из Кольцова, – выпишем и из г. Слепушкина; пусть сравнят и посудят. Вот начало первой пьесы:

День светлый, солнце золотое

В лучах плывет по высоте;

Яснеет небо голубое!

Шумит сад Летний в красоте,

Петром Великим насажденный!

Там липы вековые, клены

Лелеет ветер полдневой;

Над царственной рекой Невой

Петровский шпиль горит звездой,

Высоко голубок летает,

А на гранитном берегу

Любовь семейная гуляет^[11].

Какое вялое, холодное и водяное описание! Не есть ли это довольно плохая проза с полубогатыми рифмами? Но вот вам поэзия деревенского быта, вот завещание умирающего крестьянина внуку:

Случилось под вечер зимой,

Федот почуял, знать, разлуку,

С тяжелым вздохом и слезой

Он говорил заботно внуку:

«Ты вырос на моих руках,

Взлелеян, как цветок садовый,

Со --">