Николай Александрович Добролюбов - Стихотворения и рассказы Я. П. Полонского

проникнутых уважением к науке и любовью к реальной правде:

Миру, как новое солнце, сияет

Светоч науки, и только при нем

Муза чело украшает

Свежим венком^[10].

Суеверные впечатления ранних лет жизни, нелепые сказки нянек – он прогнал от себя. Он сознается, что был суеверен в прежнее время:

Но из области мечтаний,

Из-под власти темных сил,

Я ушел – и волхвований

Мрак наукой озарил.

Муза стала мне являться

Жрицей мысли, без оков,

И учила не бояться

Ни живых, ни мертвецов^[11].

Но что же влечет его беспрестанно в эту область мечтаний? Отчего он не удерживается в пределах живой, человечески ясной действительности? Ответ довольно положительный находим в некоторых его стихотворениях. Поэт рад бы жить действительностью; но она для него так безотрадна, скучна и бессмысленна, что он невольно стремится от нее подальше. Как скоро он принимается изображать что-нибудь из жизни, совершающейся перед его глазами, его стих становится так уныл и безотраден, что невольно щемит сердце. Если б в таланте г. Полонского было менее мягкости и какой-то стыдливости, то он, при своем грустном настроении, мог бы извлекать из своей лиры страшные звуки негодования и проклятия. Но проклинать он не умеет, и недовольство его выражается в тихой, задумчивой жалобе. Сколько мы знаем, только однажды уступил он общему, восторженному увлечению прелестями действительности (мы не имеем здесь в виду грациозных его стихотворений, воспевающих наслаждение чувством любви) – да и то в ожидании грядущих благ. Это было в то время, когда все были вдохновлены наступающим возрождением Руси посредством безыменной гласности и обличительных статеек против мелких подьячих. В стихотворении, под которым значится 1855 год, Полонский написал:

Поэт, в минуты вдохновенья,

Будь от пристрастия далек;

Язви насмешкою порок:

Насмешка громче наставленья, —

Когда ее на кару зла

Святая правда родила! и пр.

Настроение это, довольно оживленное и бодрое, продолжалось и в 1856 году, когда г. Полонский написал следующее стихотворение, отзывающееся отчасти дидактизмом, столь несвойственным его таланту:

НА КОРАБЛЕ

Стихает. Ночь темна. Свисти, чтобы мы не спали!..

Еще вчерашняя гроза не унялась:

Те ж волны бурные, что с вечера плескали,

Не закачав, еще качают нас.

В безлунном мраке мы дорогу потеряли,

Разбитым фонарем не освещен компас.

Неси огня! звони, свисти, чтоб мы не спали! —

Еще вчерашняя гроза не унялась…

Наш флаг порывисто и беспокойно веет;

Наш капитан впотьмах стоит, раздумья полн…

Заря!.. друзья, заря! Глядите, как яснеет —

И капитан, и мы, и гребни черных воли.

Кто болен, кто устал, кто бодр еще, кто плачет;

Что бурей сломано, разбито, снесено —

Все ясно: божий день, вставая, зла не прячет…

Но – не погибли мы!.. и много спасено…

Мы мачты укрепим, мы паруса подтянем,

Мы нашим топотом встревожим праздных лень —

И дальше в путь пойдем, и дружно песню грянем…

Господь, благослови грядущий день!

К чему привела эта смелая претензия – укрепить мачты, подтянуть паруса и встревожить лень праздных, – об этом мы много раз говорили в «Современнике».^[12] Кто хочет, тот может припомнить; а нам теперь нет надобности распространяться об этом. Здесь нас занимает то настроение, под которым действует талант г. Полонского… Итак, мы видим, что поэт не прочь от надежд, не прочь от общественных интересов. Но вера в восстановление правды и добра в общественной жизни, мечта о сильной и горячей общественной деятельности, к сожалению, скоро оставила его, как и многих других энтузиастов недавнего времени, и сменилась опять тем расположением духа, в котором высокие мечты кажутся ему уже сумасшествием, а в жизни представляется какая-то галиматья. Читатели наши могут припомнить стихотворение «Сумасшедший», недавно помещенное в «Современнике».^[13] А вот стихотворение «Хандра», напечатанное тоже недавно в «Русском слове»: ^[14]

На старый он диван ничком

Ложился, протянувши ноги,

И говорил, дыша с трудом,

Такие монологи:

«Какая жизнь! о боже мой!

Какие страшные пигмеи!

Добро б глупцы, добро б злодеи

Нетразимою враждой

Меня терзали!.. Нет! с глупцами

Я б тратить слов не стал; с врагами

Я б вышел на открытый бой.

Кто бескорыстно правде служит,

Кто за себя стоит – не тужит!

Но как бороться с --">