Франсуа Гизо - Характеристика Трагедий Шекспировых

неразлучны с сею системою. В наше время, их еще более, и они еще полнее раскрываются пред критикой, которая ныне подстерегает самые отважные попытки гения. У нас Поэт, если б остался пойти по следам Шекспира, имел бы дело не только с зрителями, у коих вкус строже, а воображение ленивее и рассеяннее: он должен был бы приводить в движение лица, запутанные в отношениях и выгодах гораздо многосложнейших, обладаемые чувствованиями гораздо разнообразнейшими, вдающиеся в навыки ума не столь простые, и в страсти не столь решительные. Ни учение, ни размышление, ни тревоги совести, ни нерешимость мысли – часто не затрудняют героев Шекспировых; сомнение мало их озабочивает, а буйные их страсти скоро ставят их веру на стороне желаний, или дела их выше самой веры. Один Гамлет являет собою сие смутное зрелище ума, образованного просвещением общества, в борьбе с положением, которое противно его законам: нужно явление сверх-естественное, чтоб заставить его на что-либо решиться, – нечаянный случай, чтоб заставить его исполнить свое намерение. – Будучи ежечасно ставимы в положения, сим подобные, действующие лица Трагедии, написанной в нынешнем, романтическом духе, являли бы нам такую же нерешимость. Мысли теснятся и сталкиваются ныне в уме человека, обязанности – в его совести, препоны и узы – в его жизни. Вместо тех электрических умов, быстро сообщающих другим зароненную в них искру, вместо тех людей пылких и простых, коих замыслы, подобно Макбетовым, мигом переходят в руки. Свет представляет теперь Поэту умы, подобные Гамлетову, умы, глубокие в наблюдении той внутренней борьбы, которую наша классическая система почерпнула в порядке общественном, уже гораздо более подвигнувшемся вперед, нежели во времена, когда жил Шекспир. Толикое число ощущений, личностей, выгод и понятий, которые суть необходимые последствия нынешней образованности, могли бы сделаться, даже при самом простом их выражении, – затруднительным и неудобным для ношения скарбом в быстром ходе и смелых оборотах системы романтической.

Со всем тем, надобно всему угодить: самый успех того требует. Надобно, чтоб разум был доволен, тогда, как воображение будет занято. Надобно, чтоб успехи вкуса, просвещения, светскости и, словом, человека, служили не к тому, чтоб уменьшать или нарушать наши наслаждения; но чтобы соделать оные достойнее нас самих, способнее соответствовать новым нуждам, которые мы для себя изобрели. Если мы пойдем без правил и без искуства путем романтическим, то наделаем мелодрам, кои могут мимоходом растрогать толпу, но одну толпу, и то на несколько дней, равно как, влачась без дара, без оригинальности по следам классическим, мы угодим только тому холодному племени Словесников, которое в целой природе ничего не знает выше правил стихосложения и важнее трех единств. Не в этом должно состоять творение Поэта, призванного к владычеству умами и обреченного славе: он действует на поприще обширнейшем и умеет вещать умам возвышенным, равно как общим и простым способностям всех людей. Должно, в том нет сомнения, чтобы толпа стекалась слушать драматические сочинения, которые хотите вы сделать зрелищем народным; но не надейтесь стать Поэтом народным, если не соберете на сие позорища все степени умов, коих совокупное чиноположение возносит народ на высоту достоинств. Гений обязан следовать за развитием природы человеческой. Сила его состоит в том, чтоб он в самом себе находил, чем удовлетворить всегда и всему обществу. Такова задача, предлагаемая ныне на разрешение Поэзии: она должна существовать для всех, удовлетворять вместе и нуждам толпы народной, и нуждам умов возвышенных.

Без сомнения, сии строгия условия, кои могут быть постигнуты и выполнены только дарованием отличным, задерживают ныне ход Драматического Искуства; в самой даже Англии, где, под покровом Шекспира, оно могло бы дерзать на все, – едва смеет оно робкими шагами следовать за сим Поэтом. И совсем тем, Англия, Франция, вся Европа требует от Театра наслаждения и ощущений, коих не может более сообщать безжизненное представление мира, уже несуществующего. Система классическая зародилась в жизни своего времени; время сие прошло: образ его остался блистателен в своих творениях, но сей образ не должно списывать за-ново. Рядом с памятниками веков минувших, возникают ныне памятники веков новейших. Какой будет вид их? не знаю; но земля, на которой могут быть положены их основания, начинает --">