Алексей Елисеевич Крученых , Казимир Северинович Малевич - Тайные пороки академиков

склоненные

в моем качаются мозгу

и очи синие бездонные

цветут на дальнем берегу

(А. Блок)

кто-то всерьез назвал этого мечтателя певцом Невского, а его «прекрасную незнакомку» – женщиной с Невского – мы думаем что даже для последней это обидно…

Рыцарь незнакомки сделал прозрачной тайну одиночества Владимира Соловьева

(как опасно иметь преданных учеников!)

В. Соловьев, идя от Лермонтова, взял одну часть его творчества, но самую сокровенную и развел ее в пространных трудах и стихах.

и если в последних не был велик, зато целен и типичен.

От него уже «вечная женственность» пошла по русской литературе как знамя «добра искусства и красоты»

«Вечно женственная бесплотная жена еще девочка с лазурными очами» (опять!) – вот она мистическая лилия всех телесных и духовных одиночек и гордых недоносков, экстазных воздыхателей и шептунов, бездельников и трусов с высохшими ножками, декадентов и символистов, сделавших «этот мир» бесплотным во имя своей хромающей плоти –

мне нужно того, чего нет на свете

чего нет на свете…

Где они встретятся со своей прекрасной дамой – на звезде Маир или Ойле – стране мечты и сна, – на водопаде Иматре или в Египте сохранившем еще древние пустыни, бедуинов и страусов – все равно – обстановка равно задумчивая и уединяющая –

взрывая возмутишь ключи –

питайся ими и молчи…

(Ф. Тютчев).

Приемный сын Сологуба разоблачает отца:

мы выключили электричество

 луна в стекле

и Ваше светлое владычество

 моя Ойле.

дымится снег голубо-фьолевый

 в снегу – шале

благоговея друг оголивай

 свою Ойле…

Такова далекая «звездочка» и мистерия ночи.

Ну а если не найдут удобного тихого местечка если везде подсматривают злые люди и вещи (тучка в мягкой обуви, подымающаяся торчком улица, заговорный нож вилка и карты) то можно все это надуть – уединиться при всех, впасть в транс от одного вздоха и тогда но только на мосту но и на Невской и в кабаке среди лакеев и пьяниц появится она с загадочной улыбкой как будто строгая с длинной и узкой рукой – вот оно счастье, блаженство неземное!

и когда я в небесном в тоске замираю

хозяйка с улыбкой предлагает мне чаю!..

Зерцог

Пьесы наших одиночек строятся по естественному шаблону: сперва хныканье, вздыхание и шопот, чарованье глазами сомнабул и змей, очами смотрящими по ту сторону жизни,

это томление разрешается экстазом – мгновением утонченного счастья «небесной муки» – и опять тишина и забвение

смерть –

от шепота к смертному храпу от голубых глаз величиной в рубль до медного пятака на глазах

и от диванов счастья до подушек гроба –

таков путь Саломеи, пьес Блока, Метерлинка и др.

Молодого сирийца предупреждают: не смотри так на луну, не смотри так долго на царевну – а то случиться несчастье!

но тот конечно не слушает ибо «царевна бледна… она как голубка, которая заблудилась… она как нарцис колеблемый ветром…»

(не оттого ли и у женщин Достоевского великое страдание в глазах и они так бледны?..)

Луна как женщина и женщина как больная луна

в воздухе реяние крыл смерти а все облиты томящим светом тоскующей Селены

танцует девственная Саломея-Селена и мутнеют глаза солдат, Парработа и Ирода

все заражены томностью танцующей луны но и сама Селена заражена – она покойник и она же гробница

она как слепая или парализованная смотрит только в одну сторону шаг за шагом подвигаясь туда

она тоже смотрит на белое, как лоно луны, когда она покоится на лоне моря, тело Иоканэана и шепчет:

«твои волосы похожи на гроздья черного винограда, что висят в виноградниках Эдома в стране эдомитов…

нет твои волосы ужасны… точно узел черных змей, которые вьются вокруг твоей шеи…»

и наконец:

– нет ничего краснее твоего рта… дай мне поцеловать твой рот… –

только поцеловать! но томность ее ядовита и смертельна для обоих: Саломея целует губы, как края обнаженной раны, но уже мертвые – живых ей никогда не поцеловать – и поцеловав умирает сама – иначе не могло быть – необычайная сила томления рождает такую смерть…

О. Уайльд был женщиной в теле мужчины – потому так понятны ему были именно такие переживания, не осуществление, а только желание мечта парадокс…

В то время как санинец заметит прежде всего упругие груди и колыхающиеся как у молодой кобылы бедра, а по другому --">