Исайя Берлин - Русские мыслители

«вдохновило чтение «Русских мыс­лителей», принадлежащих перу Исайи Берлина, восхищение теми людьми, о коих он повествовал». По сути, говорит драма­тург, «дух сэра Исайи незримо витает над моей трилогией»¹. И безусловно, «всеобъемлющий взгляд» Берлина — если заимствовать заголовок содержательного предисловия, напи­санного Эйлин Келли[12], — почти ощутимо лепит очертания мира, представляемого этими замечательными пьесами.

Многим людям задолжал я искреннюю благодарность — но здесь могу вернуть лишь самые крупные свои долги. Говоря о первом издании этой книги, наипервейшим делом упомяну о необъятной и кропотливой редакторской работе, предпринятой доктором Эйлин Келли: когда бы не ее глубо­кое знание русского языка и русской культуры девятнадцатого столетия, задача моя осталась бы невыполнимой. Донельзя обремененная в те дни собственными трудами, доктор Келли проводила долгие часы в поисках ответов на мои вопросы. Я обязан и благодарен доктору Келли безмерно. Исайя Бер­лин был неизменно учтив, добродушен, шел навстречу моим настойчивым и неотступным просьбам дать вторую жизнь его литературоведческой работе — на которую сам он глядел с немалым и все возраставшим скептицизмом — и делился знаниями в ответ на мои зачастую назойливые вопросы, обращавшиеся почти допросами касаемо подробностей мел­ких и мельчайших. Лесли Чемберлен изрядно помог подгото­вить к печати очерк «Герцен и Бакунин о свободе личности». Пэт Утехина, последний литературный секретарь Исайи Бер­лина, проработавшая дольше всех остальных, оказалась неза­менимой помощницей и вдохновительницей на всех стадиях нашего сотрудничества.

Возвращаясь к нынешнему отредактированному пере­изданию, первым долгом почитаю от всего сердца побла­годарить Дерека Оффорда, много дней тратившего долгие часы в поисках цитируемых литературных источников, све­рявшего цитаты — и являвшего при этом поистине ангель­ское терпение. Отнюдь не будет преувеличением сказать: без Дерека я ни за что не сумел бы подготовить настоящий том к печати в его нынешнем виде. Я столь же безмерно признателен Татьяне Поздняковой, чьи глубочайшие позна­ния (и добрая готовность помогать) позволили непостижи­мым образом — там, где остальные лишь разводили руками в бессильном отчаянии, — выявить происхождение почти всех приводимых прозаических отрывков. Время от вре­мени Татьяне содействовал Константин Глебович Исупов. Татьяна также обустроила сканирование иллюстраций к «Отцам и детям» в Российской национальной библиотеке (Санкт- Петербург). Усердие этих двоих ученых — простиравшееся далеко за вообразимые пределы исполняемых служебных обязанностей — побудило меня снабдить настоящий том посвящением, ибо редакторские труды всецело зависели от помощи надежных сотрудников.

Маршалл Шатц со всевозможным дружелюбием и без малейших жалоб содействовал мне в разрешении многих нелегких задач — особенно там, где речь заходила о Баку­нине; Эндрью Дрозд, Яап Энгельсман, Ричард Фриборн,

Стеффен Гросс, Робин Гессман, Эйлин Келли, Марина Хмель­ницкая, Марина Козырева, Николай Сергеевич Матвеев, Елена Раппопорт, Джуди Скелтон, Роман Давидович Тимен- чик, Патрик Уоддингтон и Андрей Зорин также приходили на выручку — многие из них не единожды. В нескольких слу­чаях мои затруднения разрешали Ник Хирн, Ричард Рэмедж, Лиза-Мария Спирина, а также их коллеги из Славянского отдела Taylorian Institution Library[13] в Оксфорде. И впрямь: ныне изрядно заржавевшее — да и прежде бывшее довольно ученическим — знание русского языка делало меня особенно зависимым от посторонней помощи при подготовке нынеш­него тома, который, в известном смысле, является плодом совокупных усилий — и, справедливости ради, надлежало бы упомянуть на титульном листе не только четырех «из­бранных соавторов». Тем не менее за любые незамеченные редакторские оплошности отвечаю, разумеется, лишь я один.

Г. Г.

Вульфсон-колледж, Оксфорд Октябрь 2007

•

Предисловие

Всеобъемлющий взгляд

Не ищи решений в этой книге — их нет в ней, их вообще нет у современного человека. Александр Герцен. С того берега[14]

О

днажды, пытаясь разъяснить леди Оттолине Мор- релл, откуда взялся русский большевизм, Бертран Рассел заметил: хоть и чудовищно подобное влады­чество, да в России оно вполне уместно. «Если

--">