Скотт Хаас - Больше чем счастье. Японская философия благополучия

художественный пример такой ситуации – фильм Акиры Куросавы «Рай и ад» (1963), в котором богатому промышленнику из Токио приходится делать выбор между крахом собственного бизнеса и спасением жизни сына своего водителя.

Оставив в стороне свой эгоизм, сформированный предположительно во времена послевоенной американизации Японии, главный герой Кинго Гондо (которого играет Тосиро Мифунэ) демонстрирует победу эмпатии над корыстью.

Картина снималась в эпоху бурного индустриального развития Японии, не только догнавшей, но и почти перегнавшей Запад. И Куросава высказывал опасение, что исконные японские ценности могут быть вытеснены западными концепциями успеха.

«К чему это может привести?» – гадал он.

По мнению Куросавы, эмпатия является важнейшей частью японской культуры, и ею нельзя жертвовать в угоду западным ценностям. Помогать другим, понимать и принимать, что мы – часть одного сообщества, – вот что значит быть японцем. А эгоизм и алчность – это зло, насаждаемое американцами, которое надо отвергать.

Я знаю: это националистический фильм!

Точно так же я знаю, что бескорыстие и эмпатия встречаются в Соединенных Штатах повсеместно. Благодаря религиозным связям, ценностям сообществ, заботливым и внимательным семьям или просто в силу природной отзывчивости американцы каждый день думают о том, как помочь другим.

Джеки Робинсон сказал: «Жизнь не имеет значения, если не оказывает влияния на другие жизни».

Одиночество, отделенность друг от друга, отделенность от природы, эгоизм, который слишком часто присутствует в нашей жизни, – все эти источники стресса устраняются в Японии с раннего возраста.

Чувство принадлежности к семье, школе, компании и окружению подкрепляется всевозможными способами и видами деятельности, от наблюдения, слушания и извинений (массы!) до принятия.

Ханы (группы) начальных школ, общественные бани, негласный коллективизм и правила приличия являются частью усилий по достижению единства и согласия. В ситуациях социального взаимодействия японцы строго следуют установленному порядку, подчиняя свое «я» интересам окружения. В школах этот конформизм проявляется в униформе и обедах; в общественных банях – в отсутствии конфиденциальности; в многолюдных местах и на улице – в соблюдении тишины (нравится вам это или нет). Такие культурные особенности и социальные нормы формируют коллективное чувство ответственности, которое проявляется в адекватном поведении, групповой сплоченности, высокой эффективности, развитой общественной инфраструктуре и долголетии^[4].

Конечно, наблюдательность и отзывчивость не являются гарантом жизненного благополучия, но однозначно развивают осознанность: вы не одиноки, и какие-то вещи на самом деле не имеют значения – что приносит облегчение. Ощущение благополучия появляется тогда, когда вы помогаете другим и вписываетесь в окружение.

Идеал общности остается столпом и функцией культурных императивов Японии. Это проявляется в незыблемой вере в то, что быть частью группы важнее, чем проявлять свою индивидуальность. В японской культуре не принято выделяться из коллектива, проявлять инициативу, «качать права» или демонстрировать свое превосходство.

Мне посчастливилось иметь друзей-японцев, чье терпение и добрая ирония в работе над моими многочисленными ошибками значительно углубили мою осознанность. К слову, ни в одной другой стране я не сталкивался с таким культом человеческих отношений, как в Японии.

Японцы очень щепетильны и любят во всем порядок. Друзья постоянно меня поправляют и находят время, чтобы рассказать и показать, как правильно что-либо сделать: вручить визитку, завязать разговор с новым коллегой или сесть в поезд.

Их советы и рекомендации оказали мне неоценимую помощь, особенно на первых порах.

Впервые меня направили в Японию в 2005 году – в Ниигату, столицу одноименной префектуры, расположенной к северо-западу от Токио на побережье Японского моря. Я поинтересовался у Роки Аоки, бывшего олимпийского чемпиона по реслингу и основателя популярной франчайзинговой сети ресторанов Benihana («Бенихана»), что это за место, и он со смехом назвал его «Оклахомой Японии». Наш разговор проходил в роскошных апартаментах Роки на Пятой авеню Манхэттена, с видом на собор Святого Патрика.

«Не переживайте, – посоветовал он. – Это самая настоящая провинция!»

Столица Ниигаты оказалась --">