Джиллиан Тетт - «Антропо-видение. Как антропология может объяснить бизнес и жизнь»

с помощью компьютеров. Большие данные могут объяснить, что происходит. Но, как правило, они не могут объяснить, почему. Корреляция - это не причинно-следственная связь. Точно так же психология может объяснить, почему тот или иной человек обращается к заговорам. Этот сайт не обязательно показывает, как заговор может определять групповую идентичность. (В этом отношении крайне правые байки QAnon, скажем, повторяют роль фольклора в прежние века). Иногда невозможно заменить встречу с людьми лицом к лицу, непредвзятое выслушивание, изучение контекста и, прежде всего, замечание того, что люди не говорят, так же как и того, о чем они говорят. Как заметила Триша Ванг, антрополог, работавшая в компании Nokia, для работы с большими данными нужны "толстые" данные, или качественные сведения, которые появляются в результате "толстого описания" культуры (если воспользоваться фразой антрополога Клиффорда Гирца).

Является ли это волшебной палочкой-выручалочкой для прекращения теорий заговора? К сожалению, нет. Борьба с ними продолжается (как и с критикой технологических компаний). Но этот анализ дал руководителям Google нечто крайне важное: возможность увидеть и исправить некоторые ошибки. Трагедия заключается в том, что такие упражнения остаются редкостью. Недаром Джек Дорси, соучредитель Twitter, говорит, что если бы он мог изобрести социальные сети заново, то начал бы с найма социологов наряду с компьютерщиками. Возможно, тогда наш цифровой ландшафт XXI века будет выглядеть совсем иначе. И лучше.

Последующая книга состоит из трех частей, которые перекликаются с тремя принципами, изложенными выше: необходимость делать "странное знакомым", делать "знакомое странным" и прислушиваться к социальному молчанию. Дуга повествования - это мой собственный рассказ: о том, что я узнал об изучении "странного" в Таджикистане (первая глава), как я использовал эти уроки для изучения "привычного" в лондонском Сити и Financial Times (четвертая глава), а затем обнаружил социальное молчание на Уолл-стрит, в Вашингтоне и Силиконовой долине (седьмая, восьмая и десятая главы).) Но в книге также рассказывается о том, как антропология помогла таким компаниям, как Intel, Nestlé, General Motors, Procter & Gamble, Mars, Danica, и другим, и как антропология проливает свет на такие политические проблемы, как борьба с пандемией, определение экономики Силиконовой долины, развитие цифровых технологий и движение за устойчивое развитие. Если вы ищете практические ответы на современные проблемы по адресу, переходите к последующим главам; однако в первых главах рассказывается о том, откуда берутся эти интеллектуальные инструменты.

Три оговорки. Во-первых, в этой книге не утверждается, что антроповидение должно заменить другие интеллектуальные инструменты, а дополнить их. Подобно тому, как добавление соли в пищу связывает ингредиенты и улучшает вкус, добавление антропологических идей в такие дисциплины, как экономика, наука о данных, право или медицина, позволяет получить более глубокий и насыщенный анализ. Смешение компьютерных и социальных наук должно быть сегодня особенно приоритетным. Во-вторых, я бы не стал делать вид, что эти идеи встречаются только в академической дисциплине антропологии; некоторые из них встречаются в исследованиях пользовательского опыта (USX), социальной психологии, лингвистике, географии, философии, экологической биологии и поведенческих науках. Это хорошо: академические границы искусственны и отражают университетский трайбализм. Мы должны перерисовать их для XXI века. Каким бы словом вы ни обозначили антроповидение, оно нам необходимо.

В-третьих, это не мемуары. Я использую свою историю лишь в качестве повествовательной дуги для конкретной интеллектуальной цели: поскольку антропология определяется не столько какой-то одной теорией, сколько своим особым способом смотреть на мир, самый простой способ объяснить этот способ мышления - рассказать о том, что делают антропологи. Я надеюсь, что моя собственная история прояснит это, рассмотрев три вопроса: почему изучение таджикских свадебных ритуалов должно побудить кого-то обратить внимание на современные финансовые рынки, технологии и политику? Почему это важно для других специалистов? И почему в мире, перестраиваемом искусственным интеллектом, нам нужен еще один "ИИ", а именно антропологический интеллект? Последний вопрос лежит в основе этой книги.