Мадлен Л`Энгл - Ветер на пороге

– Форт, туда нельзя! – тут же крикнула Мег, и здоровенный пес вернулся назад, лавируя между грядками с капустой и брокколи.

Близнецы заслуженно гордились плодами своих трудов и продавали их в деревне, зарабатывая себе на карманные расходы.

– Дракон бы от этого огорода ничего не оставил, – сказал Чарльз Уоллес и повел Мег через грядки. – Наверно, он это сообразил, потому что вдруг взял и вроде как перестал быть.

– Что значит «вроде как перестал быть»? Так был он тут или его не было?

– Сначала он тут был, а потом, когда я подошел посмотреть поближе, он исчез. Я пошел за ним следом – не в том смысле, что я за ним следил, он перемещался слишком быстро, – я просто пошел туда, куда он переместился. Он был на больших ледниковых валунах, которые на северном выгоне.

Мег, насупившись, окинула взглядом огород. Никогда еще Чарльз Уоллес не нес подобной ерунды.

– Пошли! – сказал он и зашагал между рядами высоких снопов, на которых оставалось всего несколько обтерханных колосьев. Растущие дальше подсолнухи смотрели вслед заходящему солнцу и сияли золотом.

– Чарльз, с тобой все в порядке? – спросила Мег. Терять связь с реальностью – это было совсем не в духе Чарльза.

Тут она заметила, что мальчик тяжело дышит, как будто запыхался от бега, хотя шли они не так уж и быстро. Лицо у него побледнело, на лбу выступил пот, словно от переутомления.

Мег очень не понравилось, как он выглядит, и она снова задумалась над этой невероятной историей про драконов, пробираясь между раскидистыми плетями тыкв.

– Чарльз, а когда ты их увидел? Ну, эту… толпу драконов?

– Стаю драконов, косяк драконов, полчище драконов! – пропыхтел Чарльз Уоллес. – Сразу, как вернулся из школы. Мама очень расстроилась, оттого что я был в таком виде. У меня еще из носа кровь шла, сильно…

– Меня это тоже расстраивает.

– Мег, мама думает, дело не только в том, что меня лупят большие мальчишки.

– А в чем еще?

Чарльз Уоллес с несвойственной ему неуклюжестью перебрался через каменную стенку, за которой у них рос сад.

– Я быстро выдыхаюсь.

– И что? Что сказала мама? – резко спросила Мег.

Чарльз медленно брел по высокой траве под яблонями.

– Она ничего не сказала. Но я же просто все улавливаю, как сигналы на радаре.

Мег шагала рядом с братишкой. Она была высокая для своих лет, а Чарльз Уоллес для своих – маленький.

– Знаешь, временами мне хочется, чтобы ты не был таким чутким ко всяким сигналам.

– Ничего не могу поделать, Мег. Я же не нарочно. Оно само. Мама думает, со мной что-то не так.

– Но что?! – чуть ли не крикнула Мег.

Чарльз Уоллес ответил очень тихо:

– Не знаю. Но это что-то плохое, так что ее тревога считывается очень отчетливо. Я и сам чувствую неладное. Мне даже пройти через сад, как сейчас, и то трудно. Так быть не должно. Раньше такого никогда не бывало.

– Когда это началось? – встревоженно спросила Мег. – На прошлых выходных, когда мы гуляли по лесу, с тобой все было в порядке.

– Я знаю. Я с начала осени чувствовал себя каким-то усталым, но на этой неделе стало хуже, а сегодня намного хуже, чем было вчера. Эй, Мег! А ну перестань винить себя за то, что ты ничего не заметила!

Конечно, она себя винила. У нее прямо руки похолодели от ужаса. Мег пыталась заставить страх замолчать, потому что сестру Чарльз Уоллес считывал еще легче, чем маму. Он подобрал с земли упавшее яблоко, оглядел, не червивое ли, и вгрызся в него. Из-под летнего загара отчетливо проступала бледность и мешки под глазами. Ну как, как она не заметила раньше? Да так и не заметила – потому что не хотелось замечать. Конечно, проще было списать бледность и вялость Чарльза Уоллеса на его проблемы в школе.

– А почему мама не покажет тебя доктору? Ну, в смысле, настоящему доктору, врачу?

– Она показывала.

– Когда?

– Сегодня.

– А что же ты мне не сказал?

– Драконы интереснее.

– Ну, Чарльз!

– Это было перед тем, как ты вернулась из школы. Доктор Луиза пришла пообедать с мамой – она довольно часто заходит…

– Я знаю. Давай дальше.

– И когда я вернулся из школы, она меня осмотрела целиком, с головы до пят.

– И что она сказала?