Майя Кладова - Тихие омуты

пошли, – одноклассница стала пробираться через кусты вглубь леса.

Я оставалась стоять на берегу, обхватив руками свои вещи и озираясь по сторонам.

– Ну, ты где? – Лерка выглянула из кустов, – чего стоишь-то? Пойдем.

– Зачем? – тихо спросила я. Мне кажется, получилось это у меня жалобно, – куда теперь я должна идти? Вы что-то еще придумали?

Лерка на несколько секунд замолчала, потом промычала что-то неопределенное.

– Мы? Кто «мы»? – тут она как будто догадалась. – Ты что, решила, что это твои одноклассники решили тебе такой ночной квест придумать?

Лерка усмехнулась.

– Ты, Колесникова, конечно, важная персона в школе, и все такое, но до такого даже мы бы не додумались, – вздохнув, одноклассница подошла, взяла меня за руку и повела за собой.

Я выдернула руку, но все же пошла за ней следом, чувствуя, что по щекам текут слезы.

– Ты испугалась, что мы не туда вернулись? – спросила Лерка.

Я кивнула, но в темноте, конечно, одноклассница этого не увидела. Мое молчание она приняла за согласие.

– Наш лагерь недалеко, отсюда дойдем пешком, – пояснила она. – Этот, даже если очнулся, не пустится вплавь, долго ему придется плыть, да еще после того, как я его по голове фонарем ударила. Фонарь-то у него тяжелый. Жаль, он от удара сломался, и я не смогла разглядеть его лица.

– Мобильной связи здесь нет, – продолжала Лера, на ходу раздвигая колючие ветки кустов и придерживая, чтобы я их перехватила, – так что полицию все равно не вызвать, если только пройти около километра на холм, вот там ловится мобильник. Пойдешь звонить? Надо, наверное, чтобы поймали этого маньяка по горячим следам, пока далеко не ушел.

Я отрицательно покачала головой. Меня снова охватил пережитый страх. Я вспомнила, как совсем недавно лежала на земле под ножом, похищенная и связанная. Пусть это малодушно, но мне совершенно не хотелось сейчас думать ни о каких похитителях, маньяках и ком-то еще. Мне было холодно и хотелось одного: оказаться дома, в кресле, под пледом, чтобы слышать, как бабушка напевает песни, и как шипит масло на сковородке под блинчиками, а дед рубит дрова во дворе…

– Как хочешь. Только мне нужно подсохнуть, – снова вернула меня в реальность Лерка, – в мокрых штанах мне все же, мягко говоря, некомфортно. Я сразу прыгнула с берега в воду, когда завелась лодка. Как-то не пришло в голову, что нужно бы раздеться. Не каждый день, точнее, не каждую ночь увидишь погрузку в лодку недвижимых связанных тел… так ты говоришь, не знаешь его? Лица его не разглядела? Зачем он тебя уволок?..

Я молчала. Слезы от пережитого, которые уже вовсю лились по лицу, душили и не давали сказать ни слова. К тому же лицо неприятно щипало и саднило от сдернутого со рта скотча. Я вытерла щеки рукавом, несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула.

«Нужно успокоиться», – строго сказала я себе и представила, как будто это мне сказала директор моей прошлой школы. Это мне всегда помогало. Я даже как будто увидела перед собой ее лицо в очках и с глубокими морщинами на переносице.

«Вроде Лера ни при чем, – уже спокойнее думала я, шагая вслед за одноклассницей вглубь леса, – кто тогда это придумал? Кому это нужно? Неужели действительно маньяк?»

Тут я подумала, что я-то хотя бы сухая. А вот моя одноклассница прыгнула в ледяную воду и сейчас, наверняка, замерзла и, скорее всего, заболеет. Мне стало стыдно за свои подозрения и захотелось поблагодарить Леру, но тут она внезапно остановилась.

Перед нами возник небольшой бревенчатый домик. Лерка засунула руку в дупло стоящего поодаль дерева, достала ключ и отворила скрипучую дверь.

– Заходи. Об этом приюте рыбака знаем только я и мой папа. Так что считай себя посвященной, тебе повезло, – сообщила она торжественно.

– Да уж, – промямлила я, но в дом зашла и сразу наткнулась на что-то твердое. Я ойкнула, а Лерка, вздохнув, убрала с моего пути какой-то табурет и предложила мне на него сесть, чтобы ей не мешать. Я так и сделала, обхватив себя руками.

– Лер, тебе же, наверное, холодно, – сказала я впервые спокойным голосом, – как ты вообще смогла плыть в такой ледяной воде?

– За меня не волнуйся, – послышался из глубины дома голос одноклассницы, шуршащей чем-то и со звоном извлекающей из погреба какие-то банки, – я с пяти лет занималась синхронным плаванием, а еще последние два года мой папа увлекся моржеванием и меня приобщил. Да и я о себе сейчас позабочусь. Лерка, наконец, показалась на пороге с --">