Вячеслав Рюхко - Новогодние волки

– Это точно! – Рыжая Цунами встрепенулась, села, вытянула морду и хриплым голосом пробубнила: – Нет дыма без коня. От бобра бобра не ищут. Своя рыбёшка ближе к телу. Слышит звон да терзает батон.

– Умора! – Волчонок не выдержал и расхохотался. – Вылитый дедушка!

– Эх, найти бы этих пихтовиков да спасти человеческих детей, правда? – Лисичка припала носом к снегу, обнюхивая человеческие следы.

– Ты что! Нам же туда нельзя! – Рычун, выпучив глаза, робко попятился.

– Медузу мне за шиворот! Настоящие морские волки не знают слова «нельзя»!

– Так то морские. А я – еловый. Я все слова знаю, – пробурчал волчонок.

– А слова «праздник», «веселье», «Новый год», которых у нас не будет, знаешь? Тысяча морских чертей, курс на деревню, вызволим этих жалких сухопутных детёнышей!

– С чего ты решила, что это нам поможет отпраздновать Новый год?!

– А ты представь! Храбрый еловый волчонок освобождает человеческих детей из плена и приводит в деревню, люди хвалят и славят его, приглашают к себе на праздник! Потом бегут в лес. Уже не с топорами, а с подарками, просят прощения, кланяются, уговаривают грозного Чернолапа не обижаться и побыть ещё раз новогодним волком! И закатывают такой праздник, которого ещё свет не видывал. А рядом с главным новогодним волком, на почётном месте, будет сидеть молодой… новогодний… Ну же, Рычун, кто, по-твоему, будет главным героем праздника?

– Молодой… новогодний… волчонок! Спаситель человеческих детей! – В глазах Рычуна заплясали огоньки. – А ты уверена, что у нас получится?

– Отставить панику! Поднять якорь! Клянусь жабрами осьминога, где бы ни прятались эти жалкие трусливые пихтовички, капитан Рыжая Цунами и её юнга Рычун отыщут их нору и вызволят детей из плена! Поднять паруса! Полный вперёд!

Бойкая лисичка поскакала по сугробам прочь от запретного леса. Еловый волчонок Рычун неуверенно потоптался на месте, фыркнул, кивнул сам себе и побежал следом за подругой.

***

Когда запахло дымом, зверята сбавили ход. Рычун осторожно семенил по белому твёрдому насту, стараясь не шуметь, поминутно оглядываясь и принюхиваясь. Высоко над головами озябший ворон на еловой ветке встрепенулся и уронил ком снега. Уши волчонка нервно дёрнулись.

– Слушай, а ведь люди тоже детей ищут. Что если они нас заметят?

– Да они олений запах от бараньего не отличают. Не смогли по горячим следам пихтовика поймать. Решили, что это волк. Они собственный хвост в норе без помощника не сыщут. Бродят туда-сюда по лесу, словно барсуки по весне.

– У людей вообще нет хвостов. И всё-таки…

– Гляди, снегири! – перебила Рыжая Цунами. Она действительно углядела вдалеке большую стаю снегирей, что-то клевавших в сугробе. Поддавшись охотничьему инстинкту, она тут же позабыла про похищенных детей и, прижав брюхо к земле, поползла к яркой стае.

Рычуну было не до охоты. Он ослушался отца, нарушил правила, где-то рядом бродят озлобленные люди, а жуткие чудища крадут детей. Кто знает, вдруг они и зверятами не побрезгуют. Может, всё-таки вернуться домой?

– Юнга, ко мне! – Охота закончилась неудачей. Птицы разлетелись врассыпную, но мордочка лисички сияла, как весеннее солнце. – Ну же, скорее, не будь черепахой!

Волчонок с неохотой рысцой подбежал к подруге.

– Что ещё?

– Ты совсем ничего не чуешь? Ноздри водорослями забились?

Рычун почесал нос и принюхался. Действительно, запах необычный. Пахло одновременно гнилушками, старой медвежьей берлогой, хвоей и чем-то скисшим. Приглядевшись, волчонок заметил неглубокие следы, уже припорошённые снежком.

– Ты думаешь, это он? – Рычун отчего-то не решался назвать чудище.

– Конечно же нет! Это всего лишь гигантская лесная креветка проскакала на задних лапах! Не будем терять времени, юнга! Вперёд!

Лисичка, сверкая пятками, скрылась за кустарником. Рычун осмотрелся. Куда же делись снегири? Будто растаяли. Он тщетно силился отыскать малиновые пятна в верхушках деревьев на фоне голубого неба. Чудеса!

Раздумывать дальше над загадкой было некогда. Жадно вдохнув непривычный запах, волчонок бросился по следу.

Следы уводили в глубь леса, но не туда, где жили еловые волки, а правее, за реку, к Серым Горам. Перебежав реку по крепкому льду, Рычун оглянулся. Он ещё ни разу не видел родного леса со стороны. От реки до самых гор тянулась широкая ровная степь.