Филип Арда - Ворчуны в бегах!

Твинклу понравится, если они выберутся на свободу без него. А разве можно насолить такому человеку, как Твинкл? Никто не рискнул бы его обидеть. Мало того, при побеге его недюжинная сила не помешала бы. Роддерс Лэзенби втайне побаивался мистера Ворчуна, а что уж говорить про ОБОИХ супругов! От них добра не жди.

Впрочем, первым делом заключённым предстояло сбежать. И, поверьте мне, они сбежали.

Глава вторая Гость

Наутро после побега заключённых ни о чём не подозревающий мистер Ворчун принимал ванну. (Не переживайте, я непременно поделюсь с вами всеми деталями, но я же не обязан рассказывать историю по порядку! И бороду отпускать не обязан. Но мне захотелось, я взял и отрастил.) Мистер Ворчун привык мыться в старой жестяной ванне в фургончике, но сейчас она была занята, и на этот раз ему пришлось довольствоваться бочкой для дождевой воды у древней кирпичной пристройки в саду поместья Великаннов.

На само поместье жалко было смотреть. Вот уже много лет оно оставалось красивым снаружи и пустым внутри: от полов отодрали почти все доски и пустили их на топку камина. Теперь же дом и снаружи выглядел хуже некуда, а почему — узнайте в книжке «Ворчуны в беде!» (если вы её ещё не читали).

В это морозное утро мистер Ворчун подошёл к бочке, ступая босиком по снегу, снял с неё корку льда идеальной круглой формы и забрался в холодную воду. В такой воде невозможно было не з-з-задрожать. Под ногами что-то шевелилось. Впрочем, лето уже прошло, и в бочке не плавали личинки комаров. (Прежде чем вырасти в писклявых, кусачих, летающих насекомых, комары проводят детство в обличье отвратительных водоплавающих червештучек — впрочем, родители комариков их, наверное, любят.)

— Ты что здесь делаешь, муженёк? — насмешливо спросила миссис Ворчунья.

— Что я здесь делаю? Что я делаю? Прячусь от тебя, само собой, — признался мистер Ворчун. Он весь промёрз и покрылся мурашками.

— В такой маленькой бочке ТЕБЕ не спрятаться, пиццерезка! — хмыкнула миссис Ворчунья.

— Бобина!

— Рогозуб!

— Старьёвка!

— Мотоцикл!

— Коляска! — выдохнул мистер Ворчун и запнулся. Как так вышло, что разговор зашёл о мотоциклах и колясках?..

— Одевайся, — приказала миссис Ворчунья.

— С чего бы это? — поинтересовался мистер Ворчун.

— У нас гость, — объяснила миссис Ворчунья, а потом развернулась и потопала по снегу обратно в ту часть сада, где обычно стоял их фургончик.

Мистер Ворчун заметил, что миссис Ворчунья тепло оделась — мало того, что три кофты нацепила, так ещё и в шарф закуталась, но уютным сапогам всё равно предпочла свои любимые тапочки-кролики. Он удовлетворённо вздохнул и принялся намыливать подмышки. (Честно говоря, мыла у него не было. Ему не удалось его найти, так что пришлось воспользоваться куском сыра чеддер в форме мыла.)

У фургончика миссис Ворчунья увидела, как её сын Лучик, закутанный в полосатый шарф, кормит слона Пальчика. Мистер Ворчун и его отец, мистер Ворчун-старший, соорудили этот фургон из ветхого садового сарая, половины фургончика с мороженым, мотоциклетной коляски (вот, опять они нам вспомнились!) и «всякого» из коллекции всякой всячины. Это странное на вид средство передвижения оказалось удивительно крепким.

Лучик был не родным, а приёмным сыном Ворчунов. Мистер Ворчун нашёл его давным-давно, сняв с бельевой верёвки, на которой малыш висел, прихваченный прищепками за уши. Он отнёс ребёнка домой, и Ворчуны приняли его в свою семью.

— Где наш гость? — спросила миссис Ворчунья.

— Я провёл его в фургончик, — ответил Лучик, протягивая слону очередную булочку со смородиной. Пальчик осторожно взял её кончиком хобота и закинул в рот, а потом взглянул на своего друга с искренней благодарностью, сквозившей в невероятно умных слоновьих глазах.

— Зачем? — требовательно уточнила миссис Ворчунья.

— Сегодня холодно, и было бы невежливо заставлять его мёрзнуть на улице. К тому же на нём форма с блестящими пуговицами.

--">