Альфред Шклярский - Томек в стране фараонов

внимания. Только не отходи никуда, оставайся между мной и Томеком.

Салли, знавшая капитана так же хорошо, как ее муж, и привыкшая к неожиданностям во время охотничьих экспедиций, тут же все поняла. Как ни в чем не бывало она продолжила рассказ о том, что современные исследователи и археологи обнаружили внутри пирамид.

Томек верил в безошибочное чутье Новицкого. Если его что-то насторожило, то не просто так. От пирамид веял холодный ночной ветер. По примеру Новицкого Томек глубоко втянул воздух и тихо сказал:

– Вроде бы попахивает прогорклым жиром…

– Верно, это и встревожило меня, – согласился Новицкий. – Где-то поблизости прячутся арабы. Они готовят на оливковом масле, и потому их одежда пропитана его запахом.

Салли ненадолго умолкла, но Новицкий тут же обратился к ней:

– Значит, ты говоришь, что в пирамиде Хеопса ничего не нашли, а в гробнице Хефрена оказался лишь пустой саркофаг.

– Только в пирамиде Микерина^[32] оставались каменный саркофаг и гроб из кедрового дерева, в который положили мумию царя.

– А что с ним случилось? – спросил Новицкий, беспокойно озираясь.

– Корабль, который должен был перевезти их в Англию, потонул неподалеку от побережья Испании. Трехтонный каменный саркофаг затонул, а гроб несколько дней носило по волнам, потом его выловили и выставили в музее в Лондоне.

– Внимание! Арабы укрылись справа у подножия сфинкса, – прошептал Томек.

– Вижу, вижу, и сзади к нам тоже приближаются, – пробормотал Новицкий. Достав трубку, он набил ее табаком.

– Скоро рассветет, так что на нас нападут сейчас, – чуть ли не шепотом произнес Томек. – По-видимому, их много, иначе бы они не осмелились.

– Отец предупреждал, чтобы мы не шлялись по ночам, – негромко укорила его Салли.

– Не переживай, голубка, нам это не впервой, – успокоил ее Новицкий. – Бери-ка лучше мой кольт и в случае чего стреляй под ноги.

Салли, взяв револьвер, спрятала его под одеждой. А Новицкий тем временем беззаботно попыхивал трубкой.

– Сейчас они возле сфинкса, приближаются… – прошептал Томек.

– Займись ими, а я теми, что позади. – В голосе Новицкого явно чувствовалось оживление, он обожал подобные авантюры. Неторопливо выбив трубку, он молниеносно развернулся.

Двое бугаев в галабеях и тюрбанах как раз поднимались с земли. Вооруженные короткими толстыми дубинками, они бросились на Новицкого, а тот, ни секунды не мешкая, ударом ноги послал им в физиономии добрую порцию пустынного песка.

– Ибн-эль-кель! – хрипло выругался один из налетчиков, пытаясь проморгаться.

– Семью оскорбляешь?! – разъярился Новицкий. Как и любой моряк, он в совершенстве владел разноязыкой бранью. Одним прыжком подскочив к бандиту, он с размаху нанес ему удар в челюсть.

Тот повалился на песок. Второй нападавший, до сих пор не пришедший в себя из-за песка в глазах, отбросил дубинку и выхватил длинный кривой бедуинский тесак. Новицкий тут же отпрянул, сорвал с себя галабею и мгновенно набросил ее на голову арабу. В тот же миг прогремел выстрел, а за ним раздался вопль.

«Салли!» – мелькнуло в голове Новицкого, и он тут же повернулся к друзьям.

Пока капитан расправлялся с двумя верзилами, еще трое накинулись на Томека и Салли. Один с палкой атаковал Томека спереди, другой, подкравшись сзади, схватил его за горло. Достойный ученик Новицкого, Томек прекрасно владел приемами рукопашного боя. Юноша вдруг резко нагнулся и перебросил противника через плечо. Салли тоже не теряла времени даром. Едва бандит успел замахнуться на нее палкой, как девушка, стремительным движением вытащив кольт, нажала на спуск и выстрелила в песок прямо у ног нападавшего. Пуля, отрикошетив от каменистой поверхности, ранила одного из злоумышленников.

Бандиты явно не ожидали выстрела, как, впрочем, и яростного и умелого отпора. Это здорово охладило их пыл – мало-помалу они стали отступать к деревьям, растущим у берега Нила. Самый первый из нападавших, которому досталось от Новицкого, перед тем, как броситься в бегство, погрозил кулаком и злобно прокричал:

– Джихроб бейтак!

Новицкий захохотал:

– Он пожелал, чтобы сгорела моя халупа! Ну и черт с ним! Пусть катится! Смотрите, уже светает!

Небо, еще черное над Каиром, на востоке начинало светлеть. Холмы Эль-Мукаттам розовели. Лучи восходящего солнца рассеивали расстилавшийся над Нилом туман. Со стороны города стали доноситься призывы --">