Лев Израилевич Квин - Мальчишечьи тайны

искало… То и дело проносились воспламеняющие кровь слухи, что какому-то Витьке, Кольке, Ваньке удалось найти таинственный ход, что этот Витька, Колька, Ванька уже побывал под рекой. Но потом оказывалось, что все это выдумки, и поиски возобновлялись снова. Эпидемия утихала только в сентябре, когда начинались занятия в школах.

В прошлом году какой-то мальчуган, тоже из числа заболевших подземным ходом, забрался в форт, неудачно прыгнул из бойницы и сломал себе ногу. Мамы и папы — эти известные противники смелых мальчишеских фантазий — добились, чтобы городские власти запретили лазить по форту. Дверь в форт заколотили, а бойницы оплели колючей проволокой.

С тех пор поиски подземного хода ограничивались лишь берегом реки. Это уже было не столь интересно. Да тут еще река — ласковая, светлая, прохладная, — в жаркий день так и манила ребят; они на ходу сбрасывали с себя одежду и с визгом кидались в ее прохладные объятия. Форт привлекал их все меньше и меньше.

Но теперь Миша смотрел на знакомый форт другими глазами. Так вот где этот легендарный ход.

Витя ждал в условленном месте. Взглянув на него. Миша удивился:

— Ты зачем свитер надел?

— Холодно, — последовал неожиданный ответ.

— Холодно? Тебе холодно?

— Там холодно будет… А ты так и думаешь в майке идти?

Миша высокомерно хмыкнул:

— Не бойся, не простыну. Я физзарядкой занимаюсь… Полезем, что ли? — предложил он, с вожделением поглядывая на бойницы.

Но тут Витя сказал:

— Иди домой, надень что-нибудь.

— Да хватит тебе дурачиться! — рассердился Миша.

Но нет, Витя вовсе не дурачился. Он сел на камень, скрестил руки на груди и еще раз сказал, совсем спокойно:

— Иди, одевайся.

И сколько Миша не доказывал, что он закаленный — зимой даже умывается снегом, что возвращаться ему домой никак нельзя — Толик слышал их вчерашний разговор и чуть не побежал вслед, — Витя не трогался с места:

— Пока не оденешься, — не пойдем.

Не помогли даже угрозы…

Пришлось Мише пускаться в обратный путь. И тут он впервые подумал, что Витя вовсе уж не такой мягкотелый, каким его считают…

У двери квартиры Миша прислушался. Все было тихо. Вероятно, Толик успокоился и снова лег спать.

Тихонько, стараясь не произвести ни одного звука, Миша повернул ключ. Но только отворил дверь, как оттуда выскочил Толик и метеором промчался по лестнице, оглашая весь дом торжествующим визгом. Пытаться загнать его обратно было так же бессмысленно, как пытаться вернуть вчерашний день.

— …Вот это другое дело, — сказал Витя, когда Миша, запыхавшись от быстрого бега, предстал перед ним в старой залатанной футболке.

— Скорей, скорей, — заторопил его Миша. — Случилась беда. Толик удрал из квартиры. Того гляди, сюда прискачет.

Витя сразу посерьезнел. Он тоже знал, что такое Толик.

Первым в форт полез Витя. Со стороны это выглядело так, словно он взбирается на гладкую отвесную стену. Но в этой стене то здесь, то там были выбоины и впадины. Витя, осторожно нащупывая их ногами, медленно поднимался к бойнице. Она находилась метрах в трех от земли.

Миша с восхищением наблюдал за другом. Вот тебе и толстяк! Вот тебе и трус!

Добравшись до цели, Витя бросил Мише конец крепкой бечевки. Тот ухватился за нее и быстро вскарабкался наверх. Протиснувшись сквозь узкую щель бойницы, он оказался в большом полукруглом помещении. Окон здесь не было. Свет проникал лишь через бойницы и стлался по полу узкими, длинными полоса ми. В помещении царил густой полумрак.

— Пойдем, — шепнул Витя и, взяв Мишу за руку, повел его вглубь помещения. Они вошли в темный коридор. Витя включил карманный фонарик, и луч света выхватил из темноты высокий сводчатый потолок, кирпичные стены.

В коридоре было очень сыро. Мише стало холодно. Прав был Витя…

Ребята прошли несколько десятков метров вниз по коридору. Луч Витиного фонарика терялся где-то вдали.

— Здесь, — наконец сказал Витя шепотом. Он осветил кирпичную стену, и Миша увидел в ней дыру. Витя ударил по стене железным прутом. Звук многократно повторился в своде коридора, но только не раскатисто и звонко, как вольное эхо, а дребезжаще, торопливо, словно кто-то провел палкой по плетню.

Мише стало не по себе. Он оглянулся; зябко передернул плечами. И тут же, вспомнив, что Витя вчера был здесь один, совсем один, устыдился своей слабости.

— Давай я теперь! — потребовал он у Вити, --">