Анна Васильевна Данилова (Дубчак) - Такси заказывали?

настоящего банкира.

— Здравствуйте, проходите, пожалуйста, скоро начинаем… Здесь у нас гардероб, прошу… Миша, я поухаживаю за твоей супругой? — Он помог Кларе раздеться.

За несколько минут до начала Маша с ребятами и Конобеевыми вошла в залитый светом зал, уставленный столиками. Огромная хрустальная люстра свисала с потолка, сияя радужными лучами. «Как в Большом театре», — пронеслось в голове у Маши. Почти упираясь в нижние хрустальные подвески люстры, стояла украшенная и сверкающая бегающими огоньками ель.

Пахло вкусной едой, духами, праздником. Разодетые гости, усыпанные конфетти и увитые серпантином, устремили на вошедших свои взгляды.

— Разрешите представить вам наших юных гостей… — сказал довольно громким и сочным голосом Филиппов. — Мария и Никита Пузыревы, Сергей Горностаев, Светлана Конобеева… Это благодаря им мы с вами сегодня празднуем Новый год в этом здании, — произнес он загадочную фразу, которую поняли лишь посвященные. — Так что они — герои, прошу любить и жаловать…

Им хлопали, как настоящим героям. «И чего это они? — подумал Сергей, вспоминая погром в кондитерской. — Знали бы, как все было…»

Потом грянула музыка, вверх полетели пробки от шампанского, ребятам Филиппов лично вручил подарки (большие коробки, обернутые золотой бумагой и перевязанные атласными лентами). Маша увидела сидящих недалеко от них своих родителей. Ей показалось, что от мамы исходит какое-то сияние, и она послала ей воздушный поцелуй. Чуть дальше сидели Горностаевы. Эта скромная пара вызвала у Маши не меньшее восхищение, поскольку знала, как много для этого праздника сделал Олег Васильевич.

— Вот это сюрприз… — прошептала она, склоняясь к Сереже и чуть касаясь его щеки своими локонами. — Ну удивил, ослепил…

Появление Деда Мороза внесло оживление. Начались игры, песни, танцы и хороводы вокруг елки.

— Посмотри, как моя мама лихо отплясывает с дедушкой. Интересно, о чем они могут говорить? — Света, подхватив Машу за руку, потащила ее к стене. — Постоим передохнем…

Маша поняла, что речь идет о Деде Морозе и вдруг остановилась. Огромный «арлекин» в красно-черном трико чуть не сбил ее с ног.

Она уже успела разглядеть костюм и серебряные узоры поверх красного бархата, но все еще не верила в увиденное. И разочарованно подумала: «Дед Мороз из гримерной…»

— Света, неужели это все-таки?.. Ты знаешь этого Деда Мороза?

— Да, Маша, это он, твой герой… В театре даже спектакль отменили, чтобы он принял участие в этом празднике. Филиппову никто не посмеет отказать, даже твой Могилевский… А с мамой они говорят о том, как она была влюблена в него. Подожди, она еще достанет из своей сумочку театральные программки с его автографами…

Неожиданно рядом с ними возник Сергей Горностаев. Он схватил Машу за руку и потянул за собой, закружил, увлекая внутрь круга, где они смешались с остальными танцующими. Неуклюже Сергей в танце прижался губами к Машиной щеке, и в это время раздался оглушительный взрыв, затем еще один…

Маша, белая как мел, смотрела в раскрытое высокое, почти до потолка, окно (и когда его только успели раскрыть?) и видела на фоне ночного московского неба вспышки розовых и желтых звезд, которые огромными сверкающими букетами взрывались с неимоверным грохотом, оглушая и пугая ее… Затем зашипели, словно заведенные невидимой волшебной рукой, искрящиеся серебром пропеллеры фейерверка…

— Вы что, испугались?

Она обернулась и вздрогнула, услышав знакомый голос. Рядом стоял Дед Мороз. Красная краска на его носу блестела, на розовых щеках выступили крупные капли пота. Ей стало жаль его.

— Ну как, еще не надумали? А то я уже с вашими родителями поговорил, они не против… Первые пробы начнутся четвертого января…

Маша обвела взглядом колышущуюся в горячем цветном мареве толпу, освещенную и оглушенную салютом, и пожала плечами. Ее руку крепко держал в своей прохладной Сергей Горностаев. И ей было приятно это прикосновение.

— Хорошо, я буду ждать вашего звонка… — ответила она и счастливо улыбнулась.

--">