Дмитрий Алексеевич Щеглов - Троглодит

от Данилы, чья система мировоззрения, если о таковой вообще можно говорить, затейливо объединяет стихийный материализм с крайним мистицизмом, я считал себя закоренелым идеалистом, поэтому, не долго думая, ответил:

– Я думаю, память в нас заложена от природы! Мы еще родиться не успеем, а уже как диссиденты орать начинаем, то нам – не так, это нам – не эдак!

Настя не была со мной согласна.

– А я думаю, что каждый индивид только в результате общения с природой или с подобным себе, на всю жизнь оставляет на сердце незаживающие рубцы, которые образуют память. Посмотри вот на озеро, разве оно не прекрасно в лучах восходящего солнца? Разве можно забыть такую красоту?

– Конечно, нельзя!

Путь на автобусную остановку у нас проходил по берегу искусственного водохранилища. Настя остановилась, пропуская вперед Данилу. Зря она это сделала. Пока он шел позади нас, наш разговор ему не был слышен. Но как только мой дружок выскочил вперед, любой возвышенный бряк стал достигать его ушей. Насте показалось, что она тихо спросила:

– А ты Максим, когда уедешь, будешь вспоминать о нас с Данилой?

Расплывчато сформулированный вопрос имел под собой вполне определенный контекст, о чем не преминул залепить со всей откровенностью наш дружок.

– А чего о тебе провинция, вспоминать? – неожиданно повернулся он к Насте. – У него знаешь, какие одноклассницы в Москве? Я видел фотографию, справные все, у каждой курдюк с пуд, не меньше. Не чета тебе. Он с ними если пойдет танцевать, так хоть руку будет куда положить, а не то, что у тебя, за талию обнимешь, и не знаешь, то ли это позвоночник, то ли талия. Ты потому и музыку громкую любишь! Металл!

Было! Было такое дело. У Насти действительно была осиная талия. Она ею гордилась и одновременно страдала.

– При чем здесь громкая музыка? – с обидой в голосе спросила она.

Данила больно ее клюнул.

– А чтобы не было слышно, как кости гремят, когда ты трястись начинаешь. Потому ты ее, погромче, и включаешь!

Настя чуть было не спихнула его в озеро.

– Да отдай ты ему пирожки, – воскликнула она, обращаясь ко мне, – пусть он ими, обжора, подавится!

Смотреть на них, как они кусают друг друга, одно удовольствие. Я был между ними цементирующим началом. Летом, как только я приезжал к бабке с дедом на каникулы, они устанавливали между собой перемирие, и в основном беззлобно переругивались. Правда, иногда Даниле доставались тумаки, но он как стоик, сносил их молча. Мой дружок снова отстал, и я вернулся к прерванному разговору.

– Конечно, Настя, буду вспоминать!

Поскольку ни к чему не обязывающая болтовня перешла в плоскость межличностных отношений, я непроизвольно оглянулся назад, проверяя на всякий случай, расстояние до нашего приятеля. Не дай бог снова услышит, о чем идет речь.

– И ни на кого смотреть не будешь?

Пришлось на ровном месте оправдываться.

– А я разве когда-нибудь, на кого-нибудь смотрел?

– И даже на меня?

Как глупый дятел, я подтвердил:

– И даже на тебя!

Доморощенный философ, попался в первый же расставленный силок. Только после того, как слова сорвались с моего языка, я сообразил, что брякнул что-то не то. Другое, хотела услышать от меня Настя. Пришлось вертеться ужом и выставить козлом отпущения своего дружка.

– Это Данила все виноват!

– Да?! – Настя со скепсисом восприняла мое объяснение.

– Да!.. Представь, только я о тебе подумаю, как он меня одергивает, не смей, мол, о ней думать!

– А откуда он может догадываться о твоих мыслях?

– Не знаю! – я развел руками. – Но он всегда их отгадывает. Может быть, он обладает этим, как его…чревовещательством?

– Ты хотел сказать, он обладает даром ясновидения?

– Угу!

– Нет! – безапелляционно заявила Настя, – он только одним даром обладает, чревоугодием. Глянь! Отстал жиртрест! Думаешь зачем?.. Пирожками лакомится медведь!

Действительно, наш дружок потихоньку нырял рукой в пакет с едой. Он махнул нам рукой, идите, мол, вперед. Больше на него мы не оборачивались. Уже перед посадкой в автобус, я договорился со своими друзьями, что обязательно приеду к ним на Новый год. Данила пожал мне руку, и напутствуя на дорогу, кивнул на Настю:

– Ты Макс, об этой грымзе много не думай, на фиг она никому тут не нужна. Езжай спокойно, а если что, я ей ноги повыдергаю. Пока тебя нету, пусть вес набирает. У меня для нее есть проверенный жизнью рецепт, как быстро добавить килограммы. Только я не знаю, захочет ли она им воспользоваться? --">