Инна Борисовна Шустова - Теперь я знаю...

немножко твердая. Но я об этом никому не сказал.

Андрюшин альбом. 25

Долина гейзеров находится па склоне действующего вулкана Кихпиныч. По ней протекает горячая речка Гейзерная. Вода в речке даже зимой двадцать семь — двадцать восемь градусов тепла.

Открыла долину гейзеров весной 1941 года сотрудник заповедника Татьяна Устинова. Она первая из ученых рассказала о гейзерах на Камчатке. Самый первый гейзер, который она увидела, так и называют до сих пор — «Первенец». Есть гейзеры «Хрустальный», «Малахитовый грот», «Жемчужный», «Сахарный», «Седло», «Тройной», «Грозный», «Коварный»... Слово «гейзер» — исландское. В Исландии тоже много гейзеров и горячих источников. Их теплом целиком отапливаются дома столицы Исландии Рейкьявика и окружающих городов и поселков.

Почему каждый гейзер выбрасывает воду строго через определенные промежутки времени, ученые пока не установили.

Завтра уезжать!

И вот настал последний день. Завтра мы с папой улетаем в Москву. Майка пришла ко мне утром, и мы обегали все наши любимые места. И на баркас забрались, где смотрели закаты. И на чердак к ней слазили — теперь там пыль и паутина. И за наш дом сходили, где шеломайник и медвежий корень выросли в настоящий травяной лес. И на лебедей посмотрели, которые прилетели на лиман зимовать.

Потом Майка забрала Зосю и пошла домой. А мы начали укладываться.

Вечером я побежал узнать, как там Зося на новом месте. Смотрю, па крыльце сидит Майка, гладит Зосю и плачет. Сколько я Майку знаю — целое лето! — а не видел, чтобы она плакала!

— Что, — говорю, — случилось?

А она вздохнула, будто икает, и шепчет:

— Папа не разрешает, чтобы Зося у нас жила.

— Как же так? — говорю. — Разве она мешает?

— Ты моего папу не знаешь, — отвечает Майка. — У него двенадцать собак, ездовые. Он на них зимой будет меня в школу возить. Говорит, загрызут они твою Зосю. И вообще, говорит, зачем мне три женщины в доме? И от двоих покоя нет.

— А мама? — спрашиваю. — Она же главнее папы, пусть заступится.

— Это у тебя, может, мама главнее, — Майка опять носом захлюпала, — а у меня мама молчит. Потому что папа очень вспыльчивый.

Я сел рядом с Майкой и тоже стал гладить Зосю. Вот беда-то какая!

— Давай, — говорю, — я попрошу твоего папу! Кто ему дороже — дочка или собаки?

— Нет, — говорит, — не проси. Не любит он кошек. Говорит, это паньски вытребеньки.

— Какие такие вытребеньки? — не понял я.

— Это по-польски, — отвечает Майка. — Мой дедушка был поляк. У них, у поляков, женщину называют пани. Ну, как у французов — мадам. А у итальянцев — синьора. Паньски вытребеньки — вроде как дамские выкрутасы. Или, может, барские штучки.

— Да-а, — говорю, — дела! Бедная Зося...

Вдруг на нас упала длинная тень и подошел Иван Федосеевич:

— Братцы-кролики, что у вас за беда?

Мы стали ему рассказывать про собак, про Зосю и про паньски вытребеньки.

— Может, — говорю, — вы попросите, чтобы Зосю оставили? А то Майка очень плачет.

Иван Федосеевич почесал в затылке.

— Маечкиного папу, — говорит, — я хорошо знаю. Принципиальный человек. Его не переубедишь... Посидите-ка тут, я сейчас!

И куда-то быстро пошел: хруп, хруп...

Мы стали ждать. Молчим и Зосю гладим.

Ходил он недолго и пришел веселый.

— Пошли, — говорит, — к тете Шуре, у которой вы молоко берете.

И мы пошли: Иван Федосеевич, Майка с Зосей на шее и я.

Заходим в дом, а тетя Шура сидит на скамейке у стола, вся круглая, румяная, как колобок.

Увидела нас и запричитала:

— Батюшки вы мои, какую красавицу принесли! Ну, иди, иди к маме.

А Зося сразу к ней на колени прыгнула и полезла к лицу, нюхаться. Тетя Шура ее поцеловала, где уши, и опять запричитала:

— Ишь, ласковая, мурлыка... Звать-то как?

Мы с Майкой как закричим хором:

— Зося!

Зося даже испугалась и на нас оглядывается.

Тетя Шура стала Зосю гладить, успокаивать, а потом говорит:

— У меня Муруня будет. Не люблю мудреные имена. — Почесала Зосе, где начинаются усы, и сказала: — Ну, Муруня, живи. Мышей ловить будешь.

Я расстроился из-за мышей, а Майка обрадовалась за Зосю и --">