Игорь Иванович Акимушкин - Мир животных: Птицы. Рыбы, земноводные и пресмыкающиеся

«пушинки» снизу на стержне пера. Такая пуховая «подкладка» тонка, и потому пингвину приходится носить под кожей много жира. У больших пингвинов толщина его — сантиметра три. В снежную бурю, а в Антарктиде ураганы зимой — климатическая норма, жировая «шуба» очень нужна. Да и плотное перо тут помогает: в пургу, когда порывы ветра достигают скорости 30 метров в секунду, ни одно перышко на пингвине не трепещет, все лежат гладко, плотным панцирем укрывая птицу. Мороз лютый: снаружи, над Антарктидой, на сто градусов холоднее, чем под кожей у пингвина! Но живет и птенцов растит чудо-птица!

В море теплее, чем на берегу. Пожалуй, там можно и от стужи согреться. Ныряя, попадает пингвин не то чтобы в теплицу, но все-таки теперь температурная разница достигает лишь 40 градусов. Однако и это удивительно: человек и десяти минут не выдержал бы такого купания. А пингвины часами плавают в ледяной воде. И глубоко ныряют, на 10–20 метров. На две-три, а большие пингвины и на пять — десять минут уходят под воду.

Пингвины Адели демонстрируют акробатические номера: прямо из воды солдатиками прыгают на берег. Вместе с императорскими это единственные пингвины, которые гнездятся на самом материке Антарктиды, только Адели выводят птенцов летом, а императорские — зимой.

Гребут крыльями спереди и сверху назад и вниз, словно «летают» в воде: 36 километров в час — неплохая скорость для пловца. Мощные мышцы на лопатках и грудном киле позволяют махать гребущими крыльями два-три раза в секунду. В воде так быстро работать крыльями совсем нелегко. Она плотная, не воздух…

Порой, разогнавшись, пингвины выпрыгивают, проносятся, как дельфины, над морем и ныряют вновь. На льдины из воды прыгают солдатиком, вертикально, и, одолев полутораметровую высоту, приземляются на обе лапы. Не падают, неловко поскользнувшись.

На суше довольно проворны. Крутые скалы одолевают, выбираясь на берег. Высота в 300 метров из нагромождения камней и утесов — препятствие для них преодолимое.

На берегу пингвинам жарко, особенно тем, что живут в субтропиках Африки и Южной Америки. От солнца они прячутся под корнями, в траве, в кустах и в норах. Топорщат перья — это остужает. Крылья раскинут, машут ими.

На берегу или на льду пингвины похожи на людей во фраках: спереди белая «манишка», сзади темная спина. Камуфляж такой же, как у рыбы: белобрюхий и темноспинный пингвин, когда плывет, то и снизу незаметен на фоне светлого неба и сверху — в темной синеве воды.

Рыба, кальмары, крабы и рачки — добыча пингвинов. Некоторые отдают предпочтение ракообразным (ослиный пингвин); другие — рыбе (очковый пингвин). Он в день съедает полкилограмма всякой рыбы, а все его сородичи у берегов Южной Африки — пять тысяч тонн в год. Не так уж и много. Эти пять тысяч тонн стоят меньше, чем, скажем, гуано, которое оставляют на берегу пингвины: в колонии в семь тысяч птиц его ежегодно набирается 100 тонн. Яйца пингвинов считаются лакомством: в Южно-Африканской Республике их собирают и продают в городах.

Врагов у пингвинов не очень много. В море — акулы, косатки, тюлени-леопарды, на берегу — чайки, буревестники, крысы, бездомные собаки, которые таскают яйца и птенцов.

В зоопарках пингвинов часто губит какая-то грибковая болезнь дыхательных путей. Поэтому рекомендуют, как и обезьян, отгораживать пингвинов стеклами, тогда инфекции труднее добраться до птиц. В Эдинбургском зоопарке королевские пингвины даже размножались за такой прозрачной защитой.

Начнем знакомство с пингвинами, которые живут в местах, казалось бы, для них совсем неподходящих, — в жарких странах.

На экваторе, на знаменитых черепахами островах, в камнях у воды гнездятся, по-видимому, 500 пар галапагосских пингвинов. Они небольшие, полметра в высоту, с белой узкой полулунной полосой на щеках.

Родич галапагосского, более крупный пингвин Гумбольдта, высиживает птенцов южнее, на островах вдоль перуанского побережья. Прежде пингвины устраивали гнезда в ямках среди гуано. Теперь, когда разработки удобрений мешают птицам спокойно здесь плодиться, они переселились в скалы и в чахлые кустики выгоревшей травы.