Павел Сергеевич Иевлев - Кот и его мальчик

хвост хватать первым — серый или рыжий. Пока сообразил, оба кота молниями метнулись под сарай.

Баммм! — врезалась в стенку сарая лобастая голова Маламута.

— Игрррррать! Вылезайте! — весело рычал он вслед, но пролезь за ними не мог.

Мальчик тем временем закрылся на веранде, и Рокки, быстро соскучившись один, перепрыгнул забор и умчался огромными прыжками. Откуда-то издали раздался вопль ужаса одинокого велосипедиста.

— Игрррррать! — удалялся вслед за ним голос Маламута.

— Уффф, — сказали все, — убежал.

— Но он вернется, — мрачно пообещал высунувшийся из норы Ëж. — Он всегда возвращается.

— Наша жизнь превратится в кошмар, — сказал Рыжопиус. — Ни поесть, ни поспать.

Он грустно посмотрел на миску, из которой Рокки походя, одним движением языка, слизнул весь кошачий корм.

— У меня есть идея! — воскликнул Мальчик. — Я сейчас!

Он убежал в дом и вернулся с доской для записей и кусочком мела.

— Послушайте, — он начал что-то сосредоточенно рисовать, — маламуты — ездовые собаки, так?

— По-моему, они игровые собаки, — скептически сказал Рыжопиус.

— «Игрррать…» — передразнил Рокки Кот.

— Просто ему тут нечего возить. Если бы он весь день тащил нарты с грузом, то был бы поспокойней. Слишком много нерастраченных сил, вот и дурит.

— Откуда тут нарты? — спросил Кот. — У нас и снега-то нет. Лето.

— А вот, посмотрите!

Мальчик развернул к ним доску. На ней мелом была изображена собака, запряженная в тележку. На тележке сидел нарисованный кот.

— Ты это серьезно? — спросил Рыжопиус. — Я в тележку не полезу! Лучше себя там нарисуй!

— Я бы нарисовал, — вздохнул Мальчик, — но люди у меня пока плохо получаются.

— Коты тоже так себе. А где взять тележку?

— В сарае есть старая тачка. И ремни от багажника. Мы можем сделать из них упряжь.

— Мы? — возмутился Кот. — У нас лапки!

— Ладно, я папу попрошу. Он всё умеет.

***

Когда набегавшийся, но все еще полный сил Рокки вернулся, его ждала новая игрушка — садовая тачка с ременной упряжью.

— Постарайся только на ней не сильно ушибиться, — сказал Мальчику папа. — А то мама расстроится.

Папа считал, что мальчикам надо носиться на велосипедах, бегать, сломя голову, играть с огромными собаками, прыгать с моста в реку и так далее. Даже если от этого бывают синяки и ссадины. Наверное, он сам так делал, когда был мальчиком. Мама же при всех ее достоинствах мальчиком никогда не была.

Рокки с интересом обнюхал повозку.

— Игрррать? — спросил он удивленно.

— Еще как играть! — подтвердил Мальчик. — Иди-ка сюда…

Маламут, словно вспоминая что-то из родового наследия ездовых лаек, неуверенно встал перед тачкой. Мальчик застегнул на нем ремни.

— Возить? Грррруз?

— Грузом буду я, — вздохнул Мальчик. — Так что давай для начала потихоньку.

Сначала осторожно, шаг за шагом, но потом все быстрее и увереннее, Рокки потащил за собой тележку. Мальчик сперва немного боялся и изо всех сил держался за борта тачки, но потом вошел во вкус. Маламут бежал ровно и аккуратно, как и полагается настоящей ездовой собаке.

— Быстрее, Рокки, гони! Вперед!

— Уррра! Гррруз! — рычал пёс.

Маламуту так понравилось возить тачку, что он никак не хотел с ней расставаться. Когда Мальчик накатался до тошноты, Рокки подвез сумки с продуктами бабушке с остановки, перевез бутыли с водой от колодца для одного старичка, ящики с рассадой для соседей, а когда к вечеру возить стало нечего, то покатал Кота. Тот важно восседал в тачке и делал вид, что это его собственный ездовой Маламут, всем остальным котам на зависть. И никто даже не мяукнул в его сторону. А что тут скажешь — вот он, Рокки. Везет Кота. Бежит, сопит, язык свесил и так увлекся, что даже на Лиса внимания не обратил.

В большом авторитете Кот с тех пор.

А Рокки не то чтобы совсем успокоился — все равно любит подкрасться и накинуться, повалив на землю и облизав. Но когда начинает сильно надоедать, то тележка помогает. Побегает в упряжи по поселку, повозит людям грузы, покатает Кота и успокаивается.

--">